взглядом.
– И ВСЕ БУДЕТ В ПОРЯДКЕ?
– Да.
– ТЫ УВЕРЕН, ЧТО НИЧЕГО НЕ УПУСТИЛ?
…звук сквозняка под дверьми, запах лампового масла, свежий запах снега, который ветер несет сквозь…
– И… если я правда раскаиваюсь во всем… – пробормотал он. Он был потерян во тьме, без своей картошки.
– МОЖЕТ, ТЕБЕ ГОВОРИЛИ ПРО КАКОГО-НИБУДЬ БОГА?
– Нет…
– ЧЕРТ. НЕ ЛЮБЛЮ ЗАНИМАТЬСЯ ТАКИМИ ВЕЩАМИ. – Смерть вздохнул. – ТЫ
Мистер Тюльпан стоял, свесив голову. Еще больше воспоминаний просочились в его душу, как кровь под дверь. И дверная ручка дергалась, но замок не открывался.
Смерть кивнул ему.
– НО ТВОЯ КАРТОШКА ПРИ ТЕБЕ, ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ.
Рука мистера Тюльпана вздлетела к шее. Там на шнурке висело что-то высохшее и твердое. И призрачно сияло.
– Я думал, он забрал ее! – его лицо осветилось надеждой.
– НУ, ДА. НИКОГДА НЕ ЗНАЕШЬ, КОГДА ПОЯВИТСЯ КАРТОШКА.
– Значит, все будет в порядке?
– А
Мистер Тюльпан сглотнул. Ложь здесь не прошла бы. Под дверь стали просачиваться новые воспоминания, кровавые и мстительные.
– Я думаю, нужно нечто большее, чем картошка, – признался он.
– ТЫ
Включились в дело участки его мозга, которые давным-давно бездействовали.
– Откуда мне знать?
Смерть взмахнул рукой. В арке, обрисованной пальцами скелета, появились ряды песочных часов.
– Я ПОНИМАЮ, ЧТО ТЫ ЭКСПЕРТ, МИСТЕР ТЮЛЬПАН. КАК И Я САМ, В НЕКОТОРОМ РОДЕ.
Смерть взял одни часы и поднял их. Около них возникли какие-то образы, яркие, но бестелесные, как тень.
– Что это? – спросил Тюльпан.
– ЖИЗНИ, МИСТЕР ТЮЛЬПАН. ПРОСТО ЖИЗНИ. НЕ ВСЕ ПРЕКРАСНЫЕ, КОНЕЧНО, ЧАСТО ДОВОЛЬНО НАИВНЫЕ В СВОИХ ЧУВСТВАХ И ДЕЯНИЯХ, НО, ТЕМ НЕ МЕНЕЕ, ИНТЕРЕСНЫЕ, НЕОЖИДАННЫЕ, И КАЖДАЯ, В НЕКОТОРОМ РОДЕ, ТВОРЕНИЕ ГЕНИЯ. И, КОНЕЧНО, ОЧЕНЬ… ПРИГОДНЫЕ ДЛЯ КОЛЛЕКЦИОНИРОВАНИЯ.
Смерть взял еще песочные часы, а мистер Тюльпан попытался попятиться.
– ДА. ПРИГОДНЫЕ. ПОТОМУ ЧТО, ЕСЛИ ОПИСАТЬ ИХ ОДНИМ СЛОВОМ, МИСТЕР ТЮЛЬПАН, ЭТО СЛОВО БУДЕТ
Смерть взял новые часы.
– А. НАГГА ВЕЛСКИ. ТЫ НЕ ПОМНИШЬ ЕГО, КОНЕЧНО. ОН БЫЛ ПРОСТО ЧЕЛОВЕКОМ, КОТОРЫЙ ВОШЕЛ В СВОЮ ХИЖИНУ В НЕПОДХОДЯЩЕЕ ВРЕМЯ, А ТЫ ОЧЕНЬ ЗАНЯТОЙ ЧЕЛОВЕК И НЕ МОЖЕШЬ ПОМНИТЬ
Мистер Тюльпан поднял дрожащую руку.
– Это что, тот момент, когда вся жизнь проходит у меня перед глазами? – спросил он.
– НЕТ, ЭТО ПРОСТО МОМЕНТ.
– Который?
– ТОТ САМЫЙ, – сказал Смерть, – ЧТО НАХОДИТСЯ МЕЖДУ ТВОИМ РОЖДЕНИЕМ И СМЕРТЬЮ. НЕТ, ЭТО… МИСТЕР ТЮЛЬПАН, ЭТО ВСЯ ТВОЯ ЖИЗНЬ, ПРОХОДЯЩАЯ ПЕРЕД ГЛАЗАМИ
Когда прибыли големы, все уже кончилось. Огонь был яростным, но жил недолго. Он умер, потому что нечему было больше гореть. Толпа, всегда сбегавшаяся на огонь, уже рассосалась до следующего пожара, рассуждая, что этот был так себе, потому что никто не сгорел.
Стены уцелели. Половина крыши обвалилась. Пошел мокрый снег, шипевший на горячих камнях, пока Вильям осторожно пробирался сквозь руины.
В свете еще тлевшего кое-где огня был виден пресс. Он тоже шипел, остывая под дождем.
– Починить можно? – спросил Вильям шедшего следом Доброгора.
– Без шансов. Разве что раму. Мы спасем все что сможем.
– Послушай, мне так жаль…
– Ты не виноват, – сказал гном, пиная дымящуюся банку. – И подумай о хорошем…. Мы все еще должны Гарри Королю кучу денег.
– Ох, лучше не напоминай…
– Нет нужды.
Вильям обернул вокруг руки куртку и отбросил в сторону остатки крыши.
– Смотри, столы уцелели!
– Огонь иногда выкидывает такие штуки, – мрачно сказал Доброгор, – видимо, крыша их прикрыла.
– Я хочу сказать, они обгорели, но еще пригодны в дело!
– О, ну тогда все
– Смотри, даже пика… даже клочки бумаги. Почти не обгоревшие!
– Жизнь полна неожиданных радостей, – сказал Доброгор. – Не думаю, что вам нужно бродить здесь, мисс!
Это относилось к Сахариссе, которая прокладывала путь среди тлеющих руин.
– Я тут работаю, – заявила она. – Пресс починить можете?
– Нет! Ему… конец! Это мусор! У нас нет пресса, нет шрифтов, нет металла! Вы вообще меня
– О'кей, значит, нам нужен новый пресс, – спокойно сказала Сахарисса.
– Даже старый пресс стоил тысячу долларов! – вскричал Доброгор. – Послушайте, все,
– У меня есть кое-какие сбережения, – сказала Сахарисса, смахивая пепел со своего стола. – Может, мы сможем приспособить к делу один из этих маленьких ручных прессов.
– Я в долгу как в шелку, – сказал Вильям, – хотя может быть смогу занять еще несколько сотен.
– Как ты думаешь, мы сможем работать, если натянем вместо крыши парусину, или нам придется поискать другое помещение? – спросила Сахарисса.
