бы нашаривает в кармане ключи...

Шагал Утюг тем не менее очень даже быстро, и 'третий близнец', которого его появление полностью застало врасплох, прозевал возможность оглушить 'клиента' прямо у двери, как собирался. Две-три секунды (на что и был у Вити расчёт) он стоял столбом. Зато потом бандит перешёл к действиям и выказал свои намерения просто-таки с трогательной прямотой. Несделанное надо было обязательно довести до конца! - и он кинулся к Вите сзади, занося для удара дубинку...

Уметь всё же надо, ребята, учитывать изменившиеся обстоятельства. А не то эти обстоятельства самих вас 'учтут'. Утюг, даже не оборачиваясь, идеально вписался под его руку и воткнул парню локоть в солнечное сплетение. Девяносто два килограмма тренированных мышц, вложенные в единый порыв, - это, знаете ли, не просто серьёзно. Это ОЧЕНЬ серьёзно! В чём Витин противник и убедился на собственной шкуре. Да какое на шкуре - всеми печёнками. Жертву стереотипов унесло почти в точку старта и капитально выбросило из этой реальности, а Утюг как ни в чём не бывало двинулся дальше.

Второй браток, тоже вооружённый дубинкой, издал совершенно нецензурный боевой клич и атаковал васильковца в открытую. Витя встретил его молча и всё с той же добродушной улыбкой. Он не обратил никакого внимания на разные там финты и коварные уловки бандита, пытавшегося нанести обманный удар. Ловить, отслеживать чьи-то руки и ноги Утюг считал делом глубоко недостойным. Он просто подхватил всё вместе и шваркнул об исчирканную надписями стену, а дубинку оставил себе. В качестве сувенира.

Третий и главный посетитель всё ещё покуривал около 'Блейзера'. При виде столь трагического разгрома своего войска он выплюнул сигарету и зачем-то полез рукой в открытое окошко машины, но под лучезарным Витиным взглядом одумался и ненужные дёрганья прекратил. Один из его дружков валялся на снегу в глубокой отключке, второй стоял раком возле стены и контуженно мотал головой, собираясь блевать. Ну так надо ли проявлять героизм?..

- Грузись, - посоветовал не сильно запыхавшийся Витя. - И отваливай.

Пирожки с человечинкой.

- Ну вот почему новый всё-таки не купить? Если бы я на нём разориться боялся, я и предлагать бы не стал. Помните, вчера магазин проезжали? Фильм ещё про котёнка показывали, вам понравилось. Такие краски естественные...

Алексей Снегирёв снова сидел на краешке тёти-Фириного кухонного столика, сама же она устроилась на стуле рядом с плитой. На сей раз, правда, без крамольной книжки в кармане, но зато с секундомером в руках. На часы, как уже неоднократно оказывалось, с лёгкостью можно забыть посмотреть. Тогда как большой, громко тикающий старинный секундомер...

- А можно такой, чтобы при нём сразу и видеомагнитофон, - продолжал Снегирёв. - Я бы 'Звуки музыки' вам принёс... и 'Джен Эйр'... а?

- Алёша, я вас прошу! - Эсфирь Самуиловна сжала секундомер в сухоньком кулаке и опустила его на передник. - И совсем мне не надо никакого нового телевизора. Вы старый мне починить обещали, не помните? Вот и чините.

Её доисторический 'Вечер', скончавшийся в возрасте Иисуса Христа, до сих пор стоял в полуразобранном состоянии и был способен производить только звук. Но не изображение.

- А я разве отказываюсь? - Снегирёв качал ногой в воздухе, с ловкостью фокусника удерживая на кончиках пальцев домашнюю туфлю. - Только для него ведь запчасти не во всякой антикварной лавочке нынче купишь. Мне один жук электронный, сам любитель и энтузиаст, обещал, так и он... Половину достал, а вторую когда - Бог знает...

- А я, - с достоинством парировала тётя Фира, - вас и не тороплю.

В кухню, метя половицы подолом бархатного халата, величаво вплыла 'просто Генриэтта' Досталь. Она принесла с собой большую кастрюлю, толстую кухонную книгу, миксер и густую волну ванильного аромата. Её столик стоял там, где ранее дергунковский, то есть у противоположной стены. Положив принесённое, Генриэтта принюхалась к запахам из духовки и неодобрительно сморщила нос. Потом вновь отбыла по направлению к своей комнате.

- Алёша, - тётя Фира приняла какое-то очень важное решение и выбрала именно этот момент, чтобы его обнародовать. - Алёша, сколько я вас знаю, вы о деньгах всегда... как о такой ерунде...

- А они на самом деле не ерунда?

- Вы меня не запутывайте. Я к тому, что вы, если бы захотели, квартиру себе, наверное, могли бы купить?

Снегирёв от возмущения уронил с ноги тапок:

- Да на хрена она мне, квартира! Что я там один буду делать?.. - По идее, дальше следовало бы спросить, не надоел ли он тёте Фире в качестве жильца. Но Скунс сказал совершенно иное: - То есть вообще-то, тётя Фира, это на самом деле очень светлая мысль. Над ней стоит подумать! Давайте с вами действительно куда-нибудь переедем?

Вторичное появление мадам Досталь помешало тёте Фире ответить. На сей раз Генриэтта держала в руках плошку с яйцами, кулёк сахарного песку и банку чищеных грецких орехов. Снова грозно- неодобрительно взглянула на соседей (тёти-Фирина готовка никоим образом не могла ей помешать, ибо рядом стояла вторая, совершенно не занятая плита). Отвернулась и стала разбивать яйца, отделяя белки от желтков.

Котище Пантрик, в совершенстве освоивший искусство скрытного перемещения под столиками, высунул рыжую морду и обнюхал лежавший на полу снегирёв-ский тапок. Потом выбрался весь и встал 'сусликом', нерешительно поднимая лапу к шевелящимся, дразнящим пальцам босой ноги. Пальцы мигом отдёрнулись, и Пантрик ощутил пробуждение интереса. С ним так давно никто не играл...

- А ещё медсестра!.. - немедленно обернулась Генриэтта. - Мало того, что антисанитарию на кухне развели, ещё и дразнить его позволяете! Вам должно быть известно, как ужасно кошачьи царапины воспаляются!..

Пока ошарашенная тётя Фира пыталась сообразить, в чём заключалась антисанитария и что, собственно, она могла позволять или не позволять Снегирёву, тот ехидно наклонился со столика:

- Ты, коташка, не слушай, чему там тебя разные тёти подучивают, обратился он к Пантрику. - Ты ведь друг человека, так? Друг, верно? Ну и поиграем как друзья, без царапанья...

Генриэтга так и не придумала, что на это ответить, и ограничилась красноречивым взглядом, сопроводив его весьма выразительным фырканьем. Опять отвернулась и запустила миксер сразу на полные обороты.

Услышав громкое жужжание, Пантрик для начала юркнул обратно под стол, подальше от греха.

- Так вот, тётя Фира... - начал говорить Снегирёв. Мадам Досталь отложила импортную взбивалку и включила висевший на стене трёхпрограммник, отрегулировав громкость так, чтобы уверенно перекрыть всякие посторонние звуки.

- В эфире - новости! - почти сразу прозвучал голос диктора.

Пантрик между тем убедился, что завывающая штуковина пришла вовсе не по его душу, и вновь вылез из-под стола. Чтобы вполне азартно, по-настоящему заняться ловлей мелькающей перед мордой ноги. Ухватить проворную 'дичь', однако, всё почему-то не получалось.

- Как мы уже сообщали, коллектив городской администрации понёс большую утрату...

Эсфирь Самуиловна болезненно вздрогнула и насторожилась, опасаясь пропустить хотя бы словечко.

- Шёл трамвай девятый номер, а в трамвае кто-то помер... - кивнул Снегирёв. И легонько ткнул Пантрика в пузо, снова увернувшись от его лап.

- Шуточки в такой момент!.. - возмутилась Генриэтта.- Как вы можете!

- ...Фрунзенского района. На сорок седьмом году жизни СКОРОПОСТИЖНО СКОНЧАЛСЯ возглавлявший его Александр Ильич Аристархов. Внезапный приступ болезни постиг руководителя объединения прямо за рабочим столом, во время изучения документов...

От Алексея не укрылось, с каким облегчением откинулась на спинку стула его квартирная хозяйка. Из- гадал изгадаш шмей рабо!..* Скоропостижно скончался. Без киллера обошлось...

* Первые слова иудейской каждодневной молитвы.

И было ясно как Божий день, почему она так цеплялась за сломанный 'Вечер', не позволяя его заменить современным цветным телевизором, но и починку не торопя. Она знала, что не сможет удержаться и не смотреть новости. И в том числе криминальную хронику. В которой - чуяла её душенька - однажды скажут