записные книжки, устроив в машине целую базу данных. Деяние оказалось сродни подвигу Геракла, вычистившего Авгиевы конюшни. На него без остатка ушло несколько выходных и бессчётное количество вечеров (вернее, ночей до утра), но Благой сумел не сдаться и довёл каторжный труд до конца. И теперь нарадоваться не мог. Больше никаких рассыпающихся листков, больше никакой мучительной расшифровки выцветших, столетней давности записей карандашом и чернилами!..
В этот день Борис Дмитриевич заскочил домой на несколько минут в районе обеда. Вечером у него неожиданно наметилась важная встреча, и он решил для страховки проглядеть кое-какие записи. В редакции, естественно, тоже имелся компьютер, но свою базу данных он туда не переносил. По вполне понятным причинам...
Он всё сделал и уже собирался выключить маленькую мащину, когда в дверях задвигался замок, и вошёл Олег. И притом не один, а с целой компанией. Четыре парня и девочка. Девочка показалась Борису Дмитриевичу сошедшей с картинки журнала образцовых манер. Её спутники (трое из четверых, между прочим, здоровенные лбы) держались чуть более настороженно и, кажется, происходили из очень небогатых семей. Тем не менее они вежливо поздоровались и стали смущённо топтаться в прихожей.
- Проходите, отличники, - пошутил Борис Дмитриевич, решив их подбодрить. Пенис весело отозвался:
- Не, мы не отличники, мы - хорошисты! Откуда было знать Благому-старшему, что в языке Пениса слово 'хорошист' означало любителя выпить, и он похвалил:
- Молодцы.
Олег поймал себя на том, что не помнит, когда отец говорил нечто подобное ему самому, и ощутил укол ревности. Он не выдержал и похвастал:
- А мне сегодня почётный диплом выдали. Районной олимпиады...
Этот диплом ему вручили в красивом зале, под музыку и аплодисменты. Он шёл домой, непривычно неся три тюльпана в обёртке из зеркальной бумаги, и представлял, как молча положит диплом перед родителями, а потом гордо повернётся к ним спиной и уйдёт. Пусть осознают, пусть попробуют у него прощения попросить...
Но Благой очень хорошо помнил прежние подвиги сына. И потому отнёсся к новости сдержанно, даже не спросил, по какому предмету была олимпиада. И уж подавно воздержался от поздравлений. Окажется потом, что сынок сам себе диплом выписал...
- Он у нас такой, академиком вырастет! - кивнул фарадей.
Олег уже понял, что 'сразить' отца не удастся, и успел мысленно наговорить ему множество обидных вещей. Но слушать, как над ним 'прикалывается' кто-то другой, оказалось невыносимо. И самое подлое, что отец даже не понял издёвки.
- А правда, что вы знаменитый журналист? - вскинула длинные ресницы девочка Киса.
Благому захотелось слегка 'приподняться' в глазах приятелей сына.
- Ну... честно говоря, к 'золотому перу' меня пару раз представляли, хотя на самом деле это большого значения... Лучше я вам последнюю статью покажу. О перестрелке на Выборгском шоссе, - и он вынул свежие 'Ведомости'. - Опять крутые ребята чужие 'Мерседесы' делили, их в Ростов из Финляндии перегоняли... Раненые с обеих сторон, как на войне...
- Это что, бандиты? - Киса очень искренне сделала большие глаза. - Вы знаете, у меня папа адвокатом работает, так мы с мамой за него просто ужасно боимся... Он говорит, с ними как свяжешься...
- Я с ними не связываюсь, - успокоил Кису Благой. - Я просто пишу про них. Иногда.
Он посмотрел на часы. До встречи ещё оставался запас времени, и он повёл всех на кухню, где на плите не успел остыть чайник. К чаю, правда, особо ничего вкусного не было - только большой брикет мороженого, хранившийся в морозилке.
- Это, что ли, твой компьютер? - спросил Гном, когда за Борисом Дмитриевичем захлопнулась дверь. - Во, сука, маленький! В сумку ляжет и ещё сверху по банке пива на каждого. Ну, включай игру!
Компьютер послушно пискнул и замигал, готовясь . к работе. Хохот за спиной заставил Олега обернуться. Оказывается, Фарадей согнулся в угодливой позе, подсмотренной в импортном фильме про ресторан, и делает вид, что наливает чай:
- Я с ними не связываюсь, я просто пишу про них...
- Ага, и мне, пидору, перо в задницу уже дважды вставляли! - подхватил Пенис. - Да не простое, а золотое!..
На экране компьютера мелькнула заставка игры, появились всадники на драконах, возник отряд рыцарей, толпы инопланетных чудовищ... Началась смертельная битва за спасение родимой планеты, и место в этой битве нашлось для каждого из игроков. Неинтересно было одной Кисе: у неё-то дома компьютер был давно, только свою уличную компанию она к себе не водила. Ей запретил Плечо. Кисин отец некогда спас его от тюрьмы, и Плечо его адвокатскую репутацию ревностно оберегал - мало ли, ещё пригодится.
И Олег впервые не получал удовольствия от любимой игры. Он хоть и посмеялся вместе со всеми, но чувствовал себя так, словно совершал самое большое в жизни предательство...
Конец первой части
Часть вторая. НАЁМНЫЙ УБИЙЦА
Побратимы
Ночь стояла безлунная. В африканских небесах было тесно от звёзд, и только на юго-востоке бриллиантовые россыпи затеняла большая вертикальная туча. Она висела там постоянно и днём была хорошим ориентиром, а ночью её подножие время от времени озарялось вспышками пламени: подземная кочегарка могучего вулкана Катомби трудилась круглые сутки. Кочевники мавади уверяли, что в огненных кратерах обитает дух зла. Племя атси, наоборот, считало гору священной. И как умело подкармливало своё божество, сбрасывая в кратеры пленников...
Здесь, в предгорьях, джунгли были такой густоты, что даже страшное полуденное солнце едва просачивалось к земле, создавая отливающий зеленью полумрак. Ну а ночью воздух был вовсе подобен чёрным чернилам. Ощутимо густой, влажный, остро пахнущий разложением и ванилью... Ночные джунгли даже не притворялись, что спят. Вот раздался и мгновенно затих пронзительный вопль. А потом прокатился негромкий, удовлетворённый рык хищника.
- Леопард... - раздался в глубинах африканского леса шёпот на чистом русском языке. Рослый парень в пёстром камуфляже всмотрелся в ночную темень и, приостановившись, увеличил чувствительность ноктовизора*: - Наступишь такому на хвост...
*Прибор ночного видения.
- Котик Барсик... - отозвался второй. Он размеренно рысил в темноте, не спотыкаясь о корни. - Был у нас в детдоме такой... Мячик бросишь - несёт...
Их ноги оставляли на лесной подстилке следы, расшифровать которые для местных охотников, пожалуй, не составит труда. Заметать следы было попросту некогда.
- Павиана схарчил, - сказал третий. Он был сухощавым и очень подвижным и, кажется, выдерживал ночную гонку легче своих спутников. Он поймал за рукав рослого богатыря, тащившего кроме обычного снаряжения ещё и гранатомёт РПГ-7 вместе с гранатами килограммов двадцать лишнего веса: - Слышь, Солёный! Давай понесу!..
- Отлипни, Горчичник, - переведя дыхание, тот сплюнул и, не останавливаясь, прибавил шагу. - Успеешь ещё!..
На самом деле парень звался Бешеным Огурцом и добавочную кликуху получил оттого, что, по мысли русского человека, огурцу к водочке полагается быть солёным. Кликуху эту он терпеть не мог.
- Хорош болтать! - проворчал бежавший впереди командир.
Они очень торопились. Нужно было прежде рассвета добраться до берега, форсировать реку и, отмахав ещё десяток верст по саванне, выдвинуться к лагерю генерала Ингози, верховного главнокомандующего Республики Серебряный Берег. Великого воина, Тельца Чёрной Коровы и единоутробного братца президента доктора Лепето. На рассвете генерал намеревался показать заклятым врагам, племени мавади, мощь и отвагу воинов атси. А в конце операции сварить из пленников праздничный кус-кус. Обо всём этом стало известно в самый последний момент. И тут уже силу, а также длину своей руки решила продемонстрировать некая третья сторона. Географически от Серебряного Берега весьма удалённая, но кровно в нём заинтересованная. Операцию генерала Ингози решено было обречь на неудачу. Вот потому-то бежали по ночным джунглям трое ребят, в другой жизни носивших самые обычные славянские имена. А по следу,
