- Кто? - в лоб спросил он.

- Володя Гнедин, - ответила Тамара Андреевна. - Владимир Игнатьевич. Вы его даже, может быть, знаете, он в Смольном работает. Столько сделал для нас... так помог...

Вот тут Сергей ощутил лёгкое головокружение, которое с ним приключалось всегда, когда куски разбитой мозаики внезапно становились на место и очередная загадка обретала решение. Только на сей раз это были не победные пузырьки от шампанского, а что-то вроде похмелья после безобразной попойки. Он закрыл глаза, и Людмила, высунувшаяся из кухни звать его к ужину, на цыпочках отступила обратно за дверь. Она по опыту знала, с каким лицом её муж решает логические загадки. Или выслушивает очень скверные новости.

- Тамара Андреевна, - осторожно подбирая слова, выговорил Плещеев. Попробуйте вспомнить. С того вечера, когда всё случилось... вы ему не звонили? Гнедину?.. Или он вам?

- А что такое?..

- Да нет, ничего, - Сергей Петрович старался выдерживать самый спокойный тон. - Просто, ведь вы понимаете, всё может иметь значение, каждый пустяк...

- Мы хотели ему позвонить, но телефон... он у Дашеньки в записной книжке был, которую она всегда с собой в сумочке... а в домашнюю ещё не успела, только ваш... Стали в справочнике искать, там номер устаревший... пока туда-сюда, он сам позвонил, утром сегодня. Дашеньку попросил... - Тамара Андреевна всё-таки всхлипнула. - Пригласить куда-то хотел... Так расстроился... Тоже обещал по возможности разузнать...

Плещеев почувствовал, как на висках и над верхней губой выступил пот.

- А о том, что меня уже подключили, вы говорили ему?

Он, впрочем, уже знал ответ. Конечно, терзаемые волнением и горем родители выложили Гнедину всё, потому что в таком состоянии хочется делать и говорить что угодно, только не сидеть сложа руки.

- Да, мы сказали, - подтвердила Тамара Андреевна. - Володя ещё обрадовался и нас успокоил, он слышал о вас, будто вы такие дела...- И вдруг испугалась: А что? Мы не то что-нибудь?..

- Нет-нет, не волнуйтесь, - заверил её Плещеев. - Просто на будущее. Я бы попросил вас и Владимира Дмитриевича никому и ни в коем случае о наших переговорах... ни слова... чисто во избежание...

- Я понимаю, - сказала Дашина мама. - Спасибо, что предупредили. Спасибо вам огромное.

- Серёжа, ужинать, - позвала из кухни Людмила. Сергей Петрович потёр ладонями лицо, потом сжал виски. Итак. Гнедин Владимир Игнатьевич. Одноклассник и близкий друг детства покойного Михаила Ивановича Шлыгина. А также Виталия Тимофеевича Базылева. В юности проходивший вместе с ними по делу об убийстве молодой женщины. И вместе с ними оправданный. Неоднократно замеченный в обществе лидера пулковской фуппировки...

Никакого криминала. Особенно если учесть количество судимостей у иных помощников депутатов Государственной думы.

Но. Двое вышестоящих начальников Гнедина, безвременно усопшие с интервалом в полгода. Вишнякова - как бы от сердечного приступа. Как бы. И Галактионов. В отношении которого имела место самая что ни есть откровенная и наглая заказуха. Не прикрытая даже фиговым листком 'естественных обстоятельств'...

Разные киллеры, но заказчик вполне мог быть один. Вполне... Хотя доказать это... При нынешних-то технологиях, позволяющих до предела запутать цепочку от заинтересованного лица к непосредственному исполнителю...

Но мало ли что нельзя доказать! Плещеев давно держал базылевского одноклассника в поле косвенного внимания, подозревая, что эту фамилию ему когда-нибудь могут назвать в обстановке особой секретности...

А теперь предположим. Что недоказуемое полностью соответствует истине. Предположим ещё. Что Дашу, гулявшую под ручку с Плещеевым, срисовали подосланные Гнединым-Базылевым 'топталы'... Выводы? В смысле, - ИХ выводы? Нормальные выводы здравого бандитского разума - ИЛИ..?

Тут Плещеев припомнил мелькнувшее сообщение о том, что жену Гнедина, Ирину, аккурат вчера кто-то сильно избил, причём на собственной кухне. Избил, однако ни денег, ни вещей из богатой квартиры не унёс... Сама Ирина пока ничего не сказала и не заявила в милицию, но около дома видели тёмно-зелёную 'Вольво'...

То есть - пятьдесят на пятьдесят.

Вариант первый. Даша вправду отсиживается где-нибудь у неведомой даже маме с папой подруги, отсиживается, прячась от всего мира и плачась на несправедливость любви.

Вариант второй и гораздо более возможный. Чьё-то мёртвое тело вот-вот зальют - или уже залили - цементом в фундамент одной из бесчисленных строек, где работы не прекращаются и зимой...

Это означает только одно. Это означает - сию же секунду лупи во все мыслимые и немыслимые колокола, кричи во всё горло 'полундра', ставь на уши кого можно и кого нельзя. Клади на стол правую руку, карьеру, окрепшее вроде семейное благополучие...

...но - прочеши с ребятами все пулковские опорные пункты, но - лично сам отбей почки ста пойманным базылевцам, но - выцарапай у них Дашу. Мёртвую или живую... А потом - пойди и застрели Гнедина из своего табельного пистолета. Если живую. И сам застрелись. Если мёртвую...

Сергей глухо зарычал и протянул руку к телефону, собираясь именно это и сделать, когда телефон неожиданно зазвонил сам. Он схватил трубку:

- Да!

- Плещеев?.. - осведомился низкий мужской голос. Этот голос, а паче того интонация немедленно стронули такие воспоминания, что Сергей Петрович только спросил:

- Ты?..

Ситуация была за гранью реального. Ему звонил Скунс, а эгидовскому шефу только хотелось послать 'киллера своей жизни' ко всем чертям - отстань, мол, не до тебя...

- Узнал,- хмыкнул наёмный убийца. Он, без сомнения, хотел, чтобы его узнали, но не стал тратить время и наслаждаться эффектом. - Так, ближе к делу... Ты свою группу прямо сейчас по тревоге можешь поднять?

'Лоскут, бездельник...' - вспомнил Плещеев.

- С целью?..

- Имя такое, Даша Новикова, тебе что-нибудь говорит? Между прочим, из-за тебя девчонка страдает...

Страдает!.. Мёртвые навряд ли могут страдать. Плещеев вцепился ладонью в край телефонного столика, словно хотел его раздавить:

- Сколько нужно народу?

Скунс опять хмыкнул, на сей раз с явной издёвкой:

- Да одного человека хватило бы...

Сергей отреагировал мгновенно:

- Где и когда?

- Спускайся к машине, - сказал Скунс, и Плещеев понял, что именно такого ответа от него и ждали. - Ключи возьми и непременно ксиву какую-нибудь. Которая погрознее...

Трубка запищала короткими гудками отбоя.

...Плещеев собрался в секунды. Тёмный, очень тёплый лыжный костюм, тёмная лыжная шапочка. Зимние кроссовки, не скользящие даже на мокром льду. Запасные очки. Ключи от машины. Удостоверение. Оружие...

Людмила выбежала в коридор, как только он скрипнул дверцей первого же шкафа, и с её лица сразу отхлынула вся краска. Она слишком хорошо знала, что это значит, когда мужу на ночь глядя неожиданно звонят по телефону и он спрашивает, где и когда, а потом начинает вот так собираться. Людмила достала из ящика шарф, сняла с плечиков его пуховую куртку... Плещеев обнял её так крепко, как давно уже не обнимал:

- Я люблю тебя, Спичинка... Я тебя очень, очень, очень люблю...

Спустившись во двор, он отпер свою голубую 'девятку' и стал прогревать двигатель, ожидая появления Скунса. Но увидел всего лишь серую 'Ниву' с двумя жёлтыми маячками на крыше и надписью на борту