двумя пальцами. Потом - стекла с дырками от пуль. Была стрельба.

- Мы бы слышали.

- Теперь не всякую стрельбу можно услышать даже за сто метров.

Это Милов и сам знал.

- Думаете, убиты?

- Не знаю.

- Может быть, тела в машине?

- Не знаю.

- Надо посмотреть.

- Сперва - подумать.

- Я и так думаю, - усмехнулся Милов. - Машины должны были убрать чтобы не напугать нас. Почему не сделали этого? Наверное, мы помешали: оказались тут слишком быстро.

- Не очень понятно, - покачал головой попутчик. - Так удобно было бы. Катастрофа, вокруг люди, просят остановиться - мы останавливаемся, нас берут голыми руками...

- Нет, - сказал Милов. - Они понимали, что мы не остановились бы. Прошли на скорости.

- Могли тут полицию поставить, очень правдоподобно было бы...

- Значит, с полицией что-то не сработало. Ни с сипо, ни с редо.

- Если бы знать заранее, - сказал спутник, - я бы привез много своих людей. И мы сейчас обеспечили бы себе безопасный проезд.

- Это лишь половина дела, - покачал головой Милов. - Хотелось бы знать, что произошло с Орланзом. С тем, кто продает товар.

- Он уже продал, - сказал спутник.

- Но вы еще не погрузили. Без Орланза будет затруднительно пройти таможню. Вы не думаете?

- Зачем сейчас думать? - спросил спутник.

Будем думать там. Когда понадобится пройти. Наверное, сейчас нужно рискнуть - и проезжать вперед.

- Нет, - сказал Милов. - Они будут стрелять.

- Я думаю, - сказал спутник, - они плохо стреляют.

- Ну, в этот груз попасть может даже слепой.

- Они не станут рисковать. Ведь это их земля.

- Они рискнут, - сказал Милов. - У них мало земли, но много злобы. Я хочу доставить груз в сохранности до самого конца.

- Клятву давал, да?

- Давал клятву.

- Что же будешь делать? Если бы у тебя были люди...

- Да есть у меня люди, - сказал Милов. - Чего у меня нет, так это времени. Придется поспешить.

Он поспешил - и через десять минут из дверей замыкающего трейлера начали выскальзывать люди. Разделившись на равные группы, они вскоре скрылись в лесу по обе стороны дороги.

- Ты умный человек, - сказал спутник Милову.

- Нет, - сказал Милов. - Зато догадливый.

- Теперь будем ждать? - спросил спутник.

- Нет. Время и так уходит. Мы с тобой поедем. Остальные пока останутся здесь.

- Не понимаю.

- Сейчас быстро отцепим наш прицеп. Поставим на костыль. И тронемся на одном тягаче. Это для всех неожиданно и непонятно. Значит, и подозрительно. Я прав?

- Может быть, - сказал спутник неуверенно, - ты не очень хорошо знаешь?

- Я хорошо знаю. Мы сейчас выезжаем. Нас останавливают: может быть, мы едем за подмогой, они ведь не знают. Они беспокоятся. Мы останавливаемся или не останавливаемся - увидим по обстановке. Так или иначе, те, кто нас ждет, себя обнаруживают. И мои люди их уничтожают.

- Будет шум, - покачал головой спутник. - Соберется много лишнего народу.

- Нет, - сказал Милов. - Шума не будет. Он никому не нужен. Поэтому я даже думаю, что и по нам стрелять не будут. Только грозить. Никто не хочет, чтобы было много лишнего народу. Ты едешь?

- Зачем спрашиваешь? - нахмурился спутник. - Я там буду, где груз. Оставляешь прицеп - оставляешь меня.

- Извини. Конечно, ты прав. Ладно. Шоферов я предупредил: до команды стоят на месте. И он включил мотор.

3

(6 часов до)

Милов оказался прав: лишнего народу не собралось, потому что шуму не было. Когда тягач, рыча моторами на первой передаче, вошел в поворот, в кустах близ дороги началось некоторое шевеление; потом на середину ее выбежал человек, замахал руками, предлагая остановиться. Милов, повинуясь команде, еще сбавил ход, пополз со скоростью прогуливающегося пенсионера, словно готовый и совсем замереть. Человек впереди еще раз взмахнул руками и упал. В кустах снова возникло легкое движение - и через несколько секунд стихло. Еще один человек вышел на проезжую часть. То был тренер команды. Тогда Милов остановился и на самом деле. Командир подошел.

- Можно продолжать движение, - сказал он. - Сейчас наши сядут.

- Много там было?..

- Дюжина. И еще один - тот, что приезжал.

- Жив?

- Вполне. Правда, утратил товарный вид.

- Ничего, - сказал Милов. - Мы его не продаем. Пока что нужен самим. Давайте его сюда. Поедет третьим.

- О'кей, - сказал командир. - Джордан! - позвал он. - Давайте старика сюда, и все по местам. Только уберите это с дороги.

Он кивнул на все еще валявшийся труп того, что хотел остановить конвой. Двое подхватили тело. Тяжелую арбалетную стрелу оставили торчать. Пусть потом местные власти разбираются; ни командира, ни Милова это не волновало.

- Можем ехать, - сказал командир.

- Сейчас, - сказал Милов. - Вы можете обождать здесь - я только возьму мой прицеп, и двинемся. Да, и посмотрю еще, как себя чувствует наша дама.

- Конечно, - согласился тренер. - Я бы и сам мог подумать.

Милов подбежал к последней машине. Леста выглядела усталой, но улыбалась, как будто только что вернулась с приятной вечеринки. Милов, однако, не стал задавать вопросов о самочувствии.

- Сейчас двигаемся, - сказал он. - Теперь уже прямо в порт. Предупреди. В два адреса. Нужен точный адрес и вся информация. Времени у нас осталось... - он глянул на часы, - всего ничего. Справишься на ходу?

- Справлюсь, - сказала Леста. - Это все?

- Не знаю. Как только получишь ответ - остановись, посигналь. Мне все нужно знать еще до того, как приедем в порт.

- Если доедем.

- Надо надеяться, - сказал Милов, улыбнулся ей и побежал к своей машине, где уже нетерпеливо, хотя и негромко, покрякивал сигнал.

4

(5 часов до)

Наконец-то он почувствовал себя совсем уверенно: освоил непривычную машину и всерьез подумал, что теперь мог бы зарабатывать деньги и таким образом: за большой баранкой. И разгадал замысел Базы, заключавшийся в том, чтобы остановить их и снова завернуть на восток, дотащить до самой границы - или почти до самой, по возможности, - и там учинить большой шум. Разгадал; хотелось верить, что больше таких засад на дороге не будет - хотя никто не мог бы дать ему в этом гарантии.

Сопровождавший его человек после того, как дорожный инцидент завершился благополучно, совсем успокоился, похоже, как бы ушел в себя теперь сидел неподвижно, временами что-то едва слышно напевал под нос, два или три раза включал радио, но, послушав недолго, выключал: верно, не относился к любителям рока, а к местным новостям не проявлял никакого интереса. С Миловым больше не обмолвился