Баграевым зашла настолько далеко, что даже дельные предложения шефа он воспринимал в штыки. К удивлению Киреева, на лестничной площадке показался кинолог со своим Марсом. Не торопясь, они спустились вниз, и проводник мрачно отрапортовал:

-- Обошли весь дом, вроде чисто, но хорошо бы повторить дня через три, не раньше.

-- По-моему, эта зараза и через неделю вонять будет.

Спровадив во двор неразлучную пару, Киреев поднялся наверх и не спеша начал обходить одну комнату за другой. В розовой спальне он задержался дольше всего. Разглядывая безупречно застеленную кровать, он испытал то же самое чувство, что в свое время пришло к Нумизмату: Киреева потянуло рухнуть на эту постель как есть, в мокром от дождя плаще, и непременно водрузить грязные ботинки на пуховую нежность подушек. Еле сдержавшись и сплюнув с досады, он вышел в коридор и, пройдя его до конца, уперся в нишу. Приоткрыв дверцы, Киреев несколько секунд рассматривал полутемное, пустое пространство, потом закрыл дверь и продолжил свою экскурсию по дому.

Лишь спустя три часа, закончив работу, и 'секьюрити', и управляющий покинули 'розовую сказку' Балашовых. 18. ГОРЯЧКА.

К этому времени Нумизмат промерз до самых костей. Находясь в бессознательном состоянии, он опрокинул бутылку с водой на подстеленную вместо матраца куртку, и теперь и свитер, и рубашка его безнадежно пропитались влагой. Внизу постоянно ходили люди, доносились голоса. Силин не мог переодеться, он опасался даже отползти подальше, в глубь кожуха. А беспощадный поток воздуха пробирал до дрожи.

Когда внизу все успокоилось, Михаил все же сполз с мокрой куртки, но холодные листы жести еще больше заморозили его. Боясь, что разлитая вода просочится вниз и проявится пятнами на подвесном потолке, Силин аккуратно свернул куртку, предварительно сунув в середину остальные мокрые вещи: свитер, рубаху и штаны-подушку. Для того чтобы стянуть их с себя и переодеться в сухое, Нумизмату пришлось долго и мучительно ворочаться в узком пространстве. Он извивался как червяк и стукался о жесть локтями и головой. Иногда это у него получалось чересчур громко, но Силину было уже все равно, терпеть больше холод он не мог.

В десять часов вечера Нумизмат решил, что настала пора решительных действий. Несмотря на то что вентиляцию давно отключили, Михаил никак не мог согреться. Осторожно открыв люк, он прислушался, затем своим 'червячным' методом спустился вниз, постоял немножко в нише, снова прислушиваясь к молчанию огромного дома, а затем беззвучно проскользнул в ванную. Желая умыться, Силин включил свет, взглянул на себя в зеркало и тихо, с душой выматерился. На него смотрело какое-то чудовище с заплывшими, покрасневшими глазами, распухшим носом и вывернутыми, негритянскими губами.

-- Чудесно они меня приукрасили, -- пробормотал Силин и, вдоволь насмотревшись на свое прелестное личико, протянул руку, чтобы включить воду. Слава Богу, что он не успел этого сделать, иначе за шумом воды не расслышал бы, как внизу, на первом этаже, слабо щелкнул открывающийся дверной замок.

Все дальнейшие действия Нумизмата подчинялись не разуму, а звериному инстинкту сохранения жизни. На то, чтобы выключить свет и закрыть дверь в ванную, у него ушло не более секунды. В два огромных бесшумных скачка Нумизмат достиг двери ниши. На лестнице послышались шаги, но он уже был внутри своего убежища.

Медленно, вразнобой загорались лампы дневного света, и наконец показались два охранника. Оба были настороже, с оружием в руках. Оглядев пустой кабинет, они переглянулись и по очереди начали проверять каждую комнату. Делали они это по правилам: включали свет, один врывался в помещение, другой страховал его на пороге. Даже на беглый осмотр этажа у них ушло минут десять. Больше всего хлопот им доставили встроенные в каждой комнате огромные шкафы-купе.

Естественно, что вся проверка закончилась у дверей ниши. Осмотрев ее, охранники опустили пистолеты и посмотрели друг на друга.

-- Что скажешь? -- спросил один.

-- Не люблю я эти 'Фотоны'. Помню, охранял одну контору в старом здании, замучился с ними. Там на первом этаже хлебный магазин был, а тараканы по всему дому бегали. Пробежит один по излучателю, а у нас на пульте тревога. В конце концов мы 'Фотон' на ночь отключать стали. Да там и наружной сигнализации хватало.

-- Ладно, пошли, пройдемся по дому, посмотрим окна и двери. Ерунда, конечно, ни один наружный датчик не сработал, и сразу на втором этаже, но все-таки...

-- И Киреев наш сегодня лютовал. А уж если Англ на мат перешел, то это что-то значит.

Силин лежал у беседующих как раз над головами и недоумевал: 'Откуда здесь взялась сигнализация? Раньше-то ее не было'.

Сигнализация на самом деле была всегда. Инфракрасный излучатель типа 'Фотон' был ловко вмонтирован в красивое деревянное резное панно и нацеливался на коридор второго этажа. Просто до этого дня систему не включали, не посчитали нужным. По-другому решил Киреев. Зайдя перед отьездом в сторожку, Валерий Николаевич придирчиво осмотрел все оборудование, особенно то, что подключили сегодня, и задержал взгляд на небольшом пульте.

-- А почему 'Фотон' отключен? -- спросил он.

Пара охранников, дежурившая с утра и уже получившая свою порцию взбучки, переглянулась.

-- Да не включали его никогда. Мы-то тут при чем?

-- И вообще, зачем он нужен? -- поддержал товарища второй охранник.

-- Хорошо, -- спокойно согласился Киреев, только глаза его заблестели ярче. -- Какие характеристики у 'Фотона-2'?

После короткой паузы оба приятеля хором начали припоминать инструкцию.

-- Ну, инфракрасный излучатель типа 'Фотон-2' работает на принципе смещения доплеровского эффекта, тип излучения -- лучевой барьер... -- начал первый.

-- Предназначен для закрытых помещений от пятнадцати до тридцати метров, выдерживает перепад температур от плюс десяти до плюс пятидесяти... -подхватил второй.

-- А еще? -- допытывался Киреев. Сам он датчик в руках не держал, но отработанная память хранила характеристики всех видов охранной сигнализации. Он решил уесть проштрафившихся подчиненных. Те молчали, и Киреев торжественно закончил свою речь: -- А еще он работает на обнаружение открытого пламени, ясно? Включайте.

Но это было днем, а сейчас, уже ночью, обойдя весь дом и не найдя никаких следов нарушителя, оба охранника вернулись в сторожку и, открыв по баночке пива, принялись обсуждать происшедшее.

-- Точно, какой-нибудь таракан, -- высказал свою точку зрения один из них.

-- А может, крыса. Мне Лысый рассказывал, что неделю назад они одну крысу поймали как раз на втором этаже.

-- Ну конечно, они не дуры, а у Балашовых, я думаю, будет что крысам похавать.

-- Да, остатки красной икры, трюфеля, балычок.

Охранники засмеялись. Они были ровесниками, обоим по двадцать пять лет, и оба уже два года трудились в 'Сатурне'. Роднили их также взгляды на жизнь, вкусы и привязанности.

-- Эх, оторваться бы в таком особнячке хоть месячишко, чтобы потом было что вспомнить! Да ведь, Серега?

Товарищ его усмехнулся:

-- Ну, на месяц не знаю, а ночку-то можно тут покувыркаться.

-- Это как? -- удивился напарник.

-- Все просто, Ванек. Пока хозяева за бугром, ночью под выходные завозим сюда телок, пойло, отключаем сигнализацию и устраиваем забег сразу во все стороны. Прикинь -- бассейн, сауна, эти два сексодрома на втором этаже! Житуха на миллион долларов!

-- А на пульте кто будет? -- осторожно спросил Иван. -- Не дай боже позвонит кто, или вот этот, -- он кивнул на фотографию Силина, прикрепленную скотчем к стене, -- объявится.

-- Это просто. Лысый тебе день должен?

-- Да.

-- Вот сюда его и воткнем, пусть пашет, негр. Ты кстати, все с той рыжей крутишь?

-- Эх, вспомнил! Я уж забыл, как ее и зовут. Не то Алла, не то..