(Истории так часто повторяются…)Моменты — те же двери на шарнирах,вертящиеся вечно и привычно:то отворяются, то затворяются,но кто в них проникает — безразлично…(Открыты царственно развилки мирадля тех, кто нм с улыбкой покоряется.)IIБыл миг. Он за руку схватил меня когда-тои бросил —оглушенного, ненужного,как бы наемного, но безоружногои безнадзорного солдатав необъяснимый бой, где только сил растрата.Был миг, которыймне дал предвиденье картин грядущих,больших и малых, —я угадал их,и сделал шаг вперед под их влияньем,покорный будущего настояньям,и снова сделал шаг под торопящим взоромсобытий ждущих…Был миг. Он мне открыл пейзажей вереницы,а для истории — ни уголка страницы.(Он только приоткрыл историю. Потом,не дав ей вырваться, прикрыл другим листом,и много мертвых тел осталось на дороге.Вот — странных тех побед бесславные итоги…)IIIПоэт, едва-едва проснувшийся во мне!Дорожный твой мешок до верха полон ныне:в нем — тяжесть некогда отринутых минут,груз жестов, прерванных сквозь сон, на половине…Бедняга, ты бредешь без цели,наугад,петляя, путаясь в лохмотьях той одежды,подобранной с дорог,которую сносил,хоть вовсе не носил, да и не видел прежде…
Экран
Перевод Новеллы Матвеевой
За этой сменой волн, которым ни конца, ни остановки,за этим горизонтом неизменным,на этой белой полоске в синем море(в шторма и в бури — серой),оставленной винтами устремленныхвперед, неугомонных кораблей…(Мечты бегут, как волны, над ироничной бездною-химерой;в рассвет прекрасной жизни и, может быть, уже в дорогу к ней,подхлестнутые верой…),…есть голоса иные,глаза, вместившие иные виды света,безумием цивилизаций рожденные, нервные токи,которым Атлантику не пересечь и, к нам не прорвавшись, остыть;есть человек в толпе, и есть широкийразмах континентов —и волнореза песне волнующей — их не достичь…Там есть, о братья, борьба любаядля всякого, в ком бороться жажда,и есть экран, на котором чувства твои отразятся в оттенке каждом:поезд — сталь, что кусает сталь, рев городов над молчаньем полей;в ошеломительной вышине — самолет бурящий, сверлящий даль,бессонными светляками глаз вращая во тьме ночей;тщеславные мультимиллионеры, —всех представимых вещей короли,что свет затопили без толку и мерырекламой прекрасного в нынешнем веке; что подожглитвой нищенский взор, пожирающий запоздалые,отсталые газеты и журналы,где блестят кинозвезды надменные, вожделенные,невесомые, словно обожествленный картон.А за всем этим — стужа, бон-тон,дно, клоака, бессильная злоба,преступленье, позор, мотовство,вихрь отчаянной схватки…— А здесь? Ну а здесь — ничего.Здесь — покорность. И каждый, не зная пути своего,выбирает его без разбора, в слепом беспорядке…
