состоящее из множества прилепленных друг к другу неказистых двориков огороженных невысокими каменными заборчиками. Находящиеся внутри двориков прямоугольные дома не имели окон и были сложены из булыжников обмазанных глиной. В домах было по одному входу, где дверью служила драпировка из шерстяной ткани. Опорами для крыш были сучковатые столбы. Покатые крыши покрыты соломой или толстым слоем травы. На них сушились кукуруза и другие зерновые, которые местные жители выращивали на горных террасах, окружавших долину. Ни в одном из домов не было видно труб. Дым от приготовления пищи находил себе путь наружу через щели в крыше или дверной проем.
Нигде не было видно людей. Только в некоторых двориках прогуливались несколько лам да гавкали мелкие собачонки. Удивившись отсутствию жителей, вождь выслал вперед Юску с разведчиками узнать в чем дело. Пока воины осматривали поселок в поисках обитателей, Уваров с Синицей и Будаевым решили заглянуть в ближайший дворик. Очень разбирало любопытство, как живет местный люд. Увиденная картина, а особенно запахи, были удручающими.
Поначалу в темноте невозможно было ничего разглядеть, так как единственным отверстием, пропускавшим свет и воздух был невысокий дверной проем. Внутри стоял удушливый запах мочи, навоза и дыма. Стены покрыты слоем грязи, пыли и копоти. Дом разделялся на две комнаты. Большая была жилой, а меньшая — кладовка. Пол в доме представлял собой утрамбованную землю. Здесь не было никакой мебели. Видно, что люди сидели и спали на травяной циновке или на шкурах лам. В стенах имелись ниши служившие местом для размещения изображений местного божка. Посредине большой комнаты находился очаг сложенный из нескольких крупных камней. Кухонная утварь и орудия труда были разбросаны по углам и вдоль стен. Имевшаяся в доме одежда висела на деревянных колышках вбитых в стену. По всему этому привычно бегали с десяток морских свинок и пару мелких собачонок, приветливо помахивая хвостиками и оставляя свои экскременты где попало. Ужаснувшись такой дикой нищете и антисанитарии новороссы поспешили покинуть убогое жилище.
Пока Уваров с подчиненными приходили в себя после увиденного, к ним подбежал один из воинов и доложил, что все жители обнаружены на противоположном конце селения, у ближайшей скалы. Там происходит публичная казнь.
Как пояснил Синчи Пума, Великий Инка управлял страной таким образом, что в ней не было ни одного вора, ни одного преступника, ни одного праздного человека… Инки оставляли двери своих домов открытыми. Палка поперек дверного проема была знаком того, что хозяина нет дома… и никто не входил. За любое совершение какого-либо проступка противоречащего установленным правилам, а тем более преступления, следовало скорое и единственное наказание — смерть. В зависимости от тяжести проступка — легкая или мученическая. Но, в конечном итоге — лишение жизни. Поэтому в империи не было тюрем. Не кого было в них сажать. Для знати применялось отсечение головы, лишение всех средств, обрезание волос и общественное порицание. Для простого народа смертная казнь была обычным делом. Виновного вешали или забивали камнями. Могли также замуровать в темной пещере, кишащей змеями, улитками и другими отвратительными тварями. В случае особо опасных преступлений тело преступника сжигали. Каждый подданный знал, что ему грозит, если он не будет соблюдать все законы и правила, поэтому старались их не нарушать. В назидание остальным, все наказания виновных производились публично.
Подойдя поближе к скопившимся у подножья горы нескольким сотням людей, среди которых, кроме мужчин, были старики, женщины и даже маленькие дети, Синчи Пума приказал воинам скрытно оцепить это место. Чтобы ни кто не смог его покинуть без разрешения. Лицо вождя стало каменным, а взгляд источал гнев и был готов испепелить любого, кто будет противиться его воле. Кто посмел без него, курака — главного чиновника, принять решение и производить публичную казнь на подвластной ему территории! Даже если бы это был вышестоящий по рангу чиновник из провинции или самого Хусхо, то все равно бы его заранее поставили в известность и выслушали мнение вождя! Этот порядок установил сам Сапа Инка и никто не смел его нарушить!
Синчи Пума, Уваров, Синица и Будаев, в сопровождении трех десятков воинов, вплотную приблизились к месту разворачивающего зрелища. Увлеченная происходящим перед ней, толпа не сразу обратила на них внимание. Пользуясь моментом, новороссы рассмотрели первых представителей империи инков. И они не произвели на них особого впечатления. Жалкие, забитые нуждой и тяжелой работой люди.
Мужчины были невысокими, но коренастыми со светло-коричневой кожей. С крепкими натруженными жилистыми руками и непропорционально большой грудной клеткой (для дыхания на больших высотах), хорошо развитыми ногами и широкими ступнями. У них была довольно крупная голова, широкий нос, выдающиеся надбровные дуги и скулы. Белые зубы контрастировали с черными как смоль волосами и такими же черными щелочками глаз. Настоящие монголоиды! Это наводило на мысль о том, что их далеким предком был какой-нибудь переселенец из Азии эпохи каменного века.
Уваров даже непроизвольно сравнил их со стоящим рядом Будаевым. Прямо как братья-близнецы, только у нашего бурята, в отличии от местных, кожа была более светлой.
Женщины имели меньший рост и более изящное телосложение. Их лица были приятными, а молодых можно смело считать местными красавицами. Но сравнив их с уаминками и уанками, Олег все же отдал предпочтение прекрасным представительницам племен Синчи Пумы и Анко Альо.
Мужчины носили набедренные повязки из куска ткани, пропущенного между ног и закрепленного на шерстяном поясе спереди и сзади. Сверху имелась туника в виде пончо без рукавов из куска материи с дыркой для головы, свисавшая почти до колен. Из под туники выглядывали голое тело и руки. На плечи накинута большая шерстяная накидка завязанная узлом на груди или на одном плече. Женская одежда отличалась только длинной туники до пят, подвязанной широким кушаком. Волосы у женщин были заплетены в косички и перевязаны шерстяными ленточками. Ни каких украшений, кроме медных или бронзовых сережек, женщины не имели. В отличии от женщин, у мужчин волосы были обрезаны в виде челки. Часть из присутствующих была обута в сандалии из кожи лам, но многие стояли босиком, особенно дети.
Что же так привлекло внимание этих людей?
Это были юноша и девушка, прижавшиеся к холодной скале. Оба, почти обнаженные, в одних рваных набедренных повязках, с распущенными волосами и покрывающими все тело кровавыми ранами. Парень из последних сил пытался своим телом прикрыть девушку от града камней, кидаемых в них. У него уже была разбита голова, густая кровь заливала все лицо. Перебитая крупным камнем правая рука висела плетью. В таком же состоянии находилась и левая нога. Но несмотря на невыносимую боль и почти теряя сознание, молодой человек как мог пытался защитить свою любимую. Ей тоже досталось. Плечи, руки и ноги были в ссадинах и ранах, из которых выступала кровь. По красивому лицу девушки текли громадные слезы вперемешку с кровью жениха, голову которого она пыталась прикрыть руками.
Основная масса людей, окружив избиваемых камнями полукругом, стояла молча. Никакого улюлюканья, смеха или криков из толпы. Даже вечно любопытные во все времена и у всех народов дети, вели себя на удивление тихо, замерев в испуге. Только в одном месте раздавались еле сдерживаемые всхлипывания и плачь. Там, две убитые горем матери, стоя на коленях, оплакивали своих детей. Рядом с ними находились и отцы парня с девушкой. Они еле сдерживали свою бессильную ярость и боль.
Из сложившейся картины было ясно, что жители селения не хотели смерти паре влюбленных, но при этом ничего не могли сделать. Обстоятельства были выше их.
Между избиваемыми камнями и толпой находилось около полутора десятка крепких мужчин, одетых немного лучше, чем местные жители. Именно они с усердием бросали камни в приговоренных, стараясь при этом выбрать камень поострее, побольше и поувесистей. При каждом удачном попадании, попавший издавал довольный возглас. Рядом стоял тучный инка, одетый богаче, чем все остальные. Он со злорадством наблюдал за действиями кидавших и реакцией жертв на каждое попадание.
Не успел Синчи Пума дать команду остановить избиение, как один из удачно брошенных камней попал парню в висок и тот упал как подкошенный. Смерть наступила мгновенно. Увидев гибель своего возлюбленного, девушка громко закричала и бросилась ему на грудь. В этот момент новый камень ударил уже ее в голову. Она болезненно вскрикнула и распласталась на теле юноши.
Неожиданно для Уварова, да и для всех пришедших с ним, до этого тихий Будаев, вдруг зарычал как разъяренный тигр и бросился на исполнителей казни. Преодолев на одном дыхании разделявшие их несколько десятков метров, он с силой обрушил древко своего короткого копья, служившего ему посохом, на
