был простым фермером, мистер Кристи наведывался бы к нему, угощал бы булочками, испеченными миссис Кристи, наконец, предложил бы нарезать щепы для растопки, но Джок не был рядовым фермером. Он был подполковник Джон Ретбон Данбит, потомок камеронских горцев, владелец Бенхойла, мировой судья. Он был горд, но не беден. Он был стар и одинок, но не беден. Напротив, он был всеми уважаемым человеком, имеющим большой дом, фермерское хозяйство, около двенадцати тысяч акров земель на холмах, более тысячи овец, немного пахотных земель, немного охотничьих угодий, немного мест для занятия рыболовством. Во всех отношениях завидная собственность. И если большой дом постепенно приходит в упадок, а воротничок на его рубашке потерт, это не значит, что он беден. Это означает, что он схоронил жену, что у него нет детей, что старая Эллен Тарбат, ухаживающая за Джоком и его братом Родди, уже не справляется с хозяйством.

И в какой-то момент на глазах у всех старик начал сдавать.

Мистер Кристи пытался подобрать нужные слова для продолжения беседы. Вопрос о самочувствии домашних, как правило, вызывал живой отклик у собеседника, но не в этом случае, потому что у Джока не было семьи. Один только Родди. «Хоть о нем спросить, в бурю любая гавань хороша», — подумал пастор.

— А что ваш брат? В целости и сохранности?

Джок ответил с искоркой юмора:

— Вы говорите о нем, как о банке сельди. Думаю, у него все в порядке. Мы не так часто видимся. Живем каждый сам по себе. Родди — в своем доме, я — в своем. — Он кашлянул. — Встречаемся по воскресеньям за обедом.

Интересно, подумал мистер Кристи, о чем же они беседуют? Он никогда не встречал таких разных братьев: один такой замкнутый, другой такой общительный. Родди — писатель, творческая личность, хороший рассказчик. Книги, которые он написал почти двадцать лет назад, до сих пор переиздаются. Недорогие издания в бумажной обложке всегда можно найти в книжных киосках на вокзале и даже на прилавках самых заштатных, провинциальных магазинчиков. В краткой аннотации на последней странице обложки под фотографией Родди тридцатилетней давности можно прочитать: «Классика. Глоток свежего воздуха. Родди Данбит знает свою Шотландию и мастерски описывает ее на страницах этой книги».

Родди посещал церковь только на Рождество и на Пасху или по поводу чьих-либо похорон. Но чем это объяснялось: внутренними ли убеждениями или природной леностью, пастору было неведомо. Родди и в деревне появлялся нечасто. Покупки для него делала жена пастуха Джесс Гатри. «Как поживает мистер Родди?» — спрашивает бывало у Джесс зеленщик, ставя две бутылки виски «Деварс» рядом с картонными пакетами с зеленью. Джесс, отводя глаза от бутылок, уклончиво отвечает: «Не так уж плохо», что можно было истолковать как угодно.

— Он над чем-нибудь сейчас работает? — спросил мистер Кристи.

— Что-то говорил о статье для «Обозрения». Вообще-то… я просто не в курсе. — Джок провел нетвердой рукой по затылку, приглаживая редеющие седые волосы. — Он редко рассказывает о своей работе.

Другой бы после этих слов прекратил расспросы, но мистер Кристи не сдался и спросил о третьем брате семьи Данбитов:

— А как поживает Чарли?

— На Рождество я получил от него письмо, где он сообщал, что они с Сьюзан отдыхают на горном курорте в Аспене. Это в штате Колорадо, как вам известно, — добавил он вежливо, будто мистер Кристи мог и не знать.

— И Джон с ними?

Возникла небольшая пауза. Джок откинул голову назад. Его выцветшие, слегка слезящиеся от холода глаза уставились в какую-то далекую невидимую точку поверх головы пастора.

— Джон больше не работает в Нью-Йорке. Его перевели в лондонское отделение банка. Теперь он работает там. Уже больше шести месяцев.

— Так это же замечательно.

Церковь почти опустела. Они медленно, бок о бок, пошли по центральному проходу к выходу.

— Да. Для Джона это хорошо. Очередная ступенька в карьере. Он умница. Я думаю, не успеем мы оглянуться, как он станет президентом. Я имею в виду президентом банка, не Соединенных Штатов Америки…

Но мистера Кристи не так-то просто было увести в сторону от интересующей его темы.

— Я не это имел в виду, Джок. Я хотел сказать, что, если он теперь живет в Лондоне, ему нетрудно будет время от времени приезжать в Сазерленд, чтобы повидаться с вами и Родди.

Джок резко остановился и обернулся. Его глаза сузились. Он вдруг насторожился и стал похож на свирепого старого орла.

Мистер Кристи был поражен, даже слегка растерялся под этим пронзительным взглядом.

— Я просто так предположил. Мне кажется, вам в Бенхойле не помешали бы молодые лица. «Да и присмотреть за вами следует», подумал он, но вслух произнес: — Лет десять уже прошло, как Джон в последний раз приезжал к вам.

— Да. Десять лет. — Они медленно двинулись дальше. — Ему тогда было восемнадцать. — Старик, казалось, раздумывает, ведя спор с самим собой. Пастор тактично молчал, и его молчание было вознаграждено. — Позавчера я написал ему. Пригласил приехать погостить летом. Охота его никогда не интересовала, но порыбачить, думаю, не откажется.

— Вряд ли ему нужна подобная приманка, чтобы приехать в Шотландию.

— Ответа от него пока нет.

— Дайте время, он ведь занятой человек.

— Это конечно. Боюсь только, что теперь у меня не так много времени осталось на этом свете. — Джок усмехнулся той редкой кривой усмешкой, от которой сразу потеплело и смягчилось выражение его лица и которая всегда обезоруживала собеседника. — Хотя рано или поздно все там будем. Вам ли этого не знать…

Они вышли из церкви, ветер подхватил и надул полы одеяния пастора. Он наблюдал, как Джок Данбит с трудом забрался в старый «лендровер» и отправился в нелегкий и непредсказуемый обратный путь. Невольно он тяжело вздохнул. Он старался помочь. Хотя что сделаешь, когда кончается жизнь?