Поскольку доктор был очень занят, она частенько уходила домой до его возвращения, оставляя в духовке рыбный или пастуший пирог либо две отбивные (ее кулинарное искусство не шло дальше). Иногда, вернувшись на следующее утро, Джесси находила засохшее блюдо нетронутым. Она качала головой, выбрасывала еду в мусорное ведро и жаловалась всей округе, что доктор себя нисколько не бережет.

Место экономки придавало ей определенный вес и положение в городе. «Что бы он делал без тебя?» — говорили ей люди. Джесси скромно, но гордо качала головой. «А что бы они все делали без меня?» — спрашивала она себя, отвечая на телефонные звонки и записывая сообщения. Она незаменима. Это было приятное чувство.

А потому Джесси испытала настоящий шок, когда в четверг утром, вернувшись из Портри, вошла на кухню в докторском доме. День был чудесным, солнечным, и, поднимаясь в гору, Джесси с мрачным удовольствием представляла себе, какой хаос она обнаружит. Ведь ее не было целых четыре дня, а все знают, что доктор Кайл не способен позаботиться о себе.

Вместо этого она обнаружила изумительный порядок: чистый пол, сверкающая раковина, аккуратно расставленные на полке кастрюли и ни одной грязной тарелки.

Постепенно до нее дошел смысл произошедшего. Видимо, доктор нашел кого-то на ее место. Он впустил на ее кухню другую хозяйку. Джесси торопливо начала перебирать в уме жительниц Тарбола, которые могли составить ей конкуренцию. Миссис Мердок? Мысль была просто убийственной. Если это миссис Мердок, то тогда весь город уже знает, что Джесси уволена. О ней будут судачить на каждом углу. Ей стало не по себе.

Знакомые звуки, доносящиеся сверху, заставили ее успокоиться. Доктор встал и одевался. Она слышала, как он ходит по комнате. «Он здесь, — подумала она, — и я здесь. И никуда отсюда не уйду». Главное — занять правильную позицию, решила она. Выдворить ее отсюда смогут только силой.

Джесси сняла пальто, повесила его за дверь и налила в чайник воды. Когда доктор Кайл спустился вниз, завтрак был готов. Джесси даже нашла чистую скатерть и постаралась поджарить бекон и яичницу именно так, как он любит.

Он остановился в прихожей, чтобы забрать почту, и окликнул ее:

— Джесси!

— Доброе утро, доктор! — жизнерадостно откликнулась она.

Он вошел в кухню. Было немного странно видеть его таким подтянутым и довольным собой, но, по крайней мере, он не был похож на человека, который собирается объявить своей экономке об увольнении.

— Как дела, Джесси?

— Неплохо, доктор.

— Как ваша матушка?

— Хорошо. Она чудесным образом выздоровела.

— Отлично. Я рад.

Он сел к столу и взял нож, чтобы вскрыть письмо. Оно было напечатано на машинке. Длинный белый конверт, отправленный из Глазго. Джесси успела заметить это, ставя на стол тарелку с беконом и яичницей.

Чашка с дымящимся чаем, хрустящие тосты. Очень аппетитный завтрак. Джесси остановилась в стороне, наблюдая за доктором. Он прочитал первую страницу письма и перевернул лист. Джесси заметила размашистую подпись и откашлялась, приготовившись задать трудный вопрос.

— А как вы здесь управлялись, доктор?

— Что? — переспросил он, подняв голову. Видимо, письмо было важным.

— Я спросила, как вы управлялись, пока меня не было?

Он улыбнулся. Давно она не видела его в таком хорошем настроении.

— Я тосковал по вам, Джесси, как сын тоскует по матери.

— Бросьте.

— Это правда. Здесь была настоящая помойка. — Он заметил тарелку с яичницей. — Какой завтрак!

Отложив письмо, он набросился на еду с таким аппетитом, словно все эти дни не держал и маковой росинки во рту.

— Но… — Джесси решила не отступать. — Но сейчас это совсем не похоже на помойку.

— Да, я знаю. Пришла добрая фея и все вымыла, а после этого медсестра помогала мне поддерживать порядок.

Джесси ничего не имела против медсестры. Она свой человек, работает в приемной. Почти член семьи. Не посторонняя. Но добрая фея? Если это миссис Мердок… Джесси снова стало не по себе, но она должна была выяснить.

— И кто эта добрая фея, если мне позволено узнать?

— Конечно, позволено. Это невеста Энтони Армстронга. Она гостит в Фернриге. На днях она зашла ко мне и все вымыла.

Невеста Энтони Армстронга. Джесси испытала огромное облегчение. Это не миссис Мердок. Значит, репутация Джесси не пострадала, ее положению ничто не угрожает, никто не отнимает у нее ее работу.

Ее работу. А что она тогда стоит здесь, теряет время, когда надо навести порядок во всем доме? С невиданным энтузиазмом она схватила веник, щетку, тряпку и совок и принялась за дело. К тому времени, когда доктор собрался уходить, Джесси, напевая, успела расправиться с половиной лестницы.

— Джесси, если будут звонить, скажите, что я буду в приемной к десяти. А если что-то срочное, меня можно застать в Фернриге. Хочу заехать к миссис Армстронг. — Он открыл дверь и, поколебавшись, обернулся. — И еще, Джесси, сегодня чудесное утро. Поднимите жалюзи и откройте окна.

В нормальных обстоятельствах Джесси стала бы горячо возражать против такой неразумной затеи. Но теперь только кивнула:

— Ладно.

И даже не повернулась, продолжая усердно драить ступеньки.