- А если мы поможем вам его поймать? - спросил Володя. - Неужели откажетесь?

- Обращайтесь к начальству или в прокуратуру, - сказал начальник отделения, пряча глаза, заметно побелевшие от ненависти. - У вас все?

- Я хотел бы прочитать эту статью полностью, - твердо сказал Володя. Очень похожие убийства произошли у нас. Целых три. Наверное, это некий гастролер, опытный и очень опасный стрелок. Мы хотим понять, как и по какому принципу он выбирает свои жертвы. А вы не хотите нам помочь, хотя убийство произошло на территории вашей республики.

- А чем я могу вам помочь? - Он поднял голову и раскинул руки, откинувшись на спинку стула. - Ну чем?

- У вас проживают два свидетеля, которых я не могу заставить помочь мне составить фоторобот предполагаемого убийцы, - сказал Володя. - Вот их адреса и фамилии.

Он отдал начальнику милиции письмо, адресованное министру внутренних дел и генпрокурору Украины, подписанное заместителем генерального прокурора России Меркуловым. В нем содержалась просьба о содействии следователю Фрязину. До сегодняшнего дня это письмо особого впечатления на должностных лиц не производило. Что нам письмо? У нас нет времени для ваших дел. Так или примерно так, вслух или с помощью красноречивых жестов отвечали до сих пор Володе. Сегодня ситуация изменилась. Убийство произошло прямо здесь, возле 'ридной хаты'. И искать его - проблема местных следственно-оперативных органов.

Похоже, именно такие мысли посетили, судя по выражению лица, начальника милиции.

И он крепко задумался. Очень не хотелось ему впутываться в это темное дело. Ну разъезжает по стране киллер, мочит за крутые бабки всех, за кого заплатят. Мафия охотится за мафией. Тут бы не попасть под перекрестный обстрел. Этому москалю - что? Поговорил и уехал. А нам тут жить, порядок обеспечивать...

С другой стороны, убита важная птица. Иначе бы портрет не напечатали. А эту наглую рожу вроде где- то раньше видел. Наверное, по телику показывали. И попробуй отмахнись...

- Ладно, - пробурчал он, - будет вам газета, будут и эти... свидетели. Что-то они мне тоже знакомые. Фамилии их где-то слышал.

- Они ездят в Москву за товаром, - сказал Володя. - Их там ограбили землячки. Возможно, обратились к вам, в милицию.

- Что-то такое припоминаю... Значит, доставим их вам. Только фоторобот мы сделать не можем. Обратитесь в городское управление. Там у них есть научно-технический отдел, эксперты и прочее.

- Кто-нибудь мне переведет полный текст статьи? - спросил Володя.

- Вот так вы все, московские... - Начальник поерзал на стуле, потом поднялся. - К нам едете, а наш язык знать не желаете. А мы вам должны еще переводить на ваш, москальский!

- Так не будете переводить? - вздохнул Володя.

- Ну почему, переводчика вам найдем, а там уж как с ним договоритесь, - развел тот руками. На его полусонном лице проступило нечто вроде сочувствия. По-видимому, переговорив до этого со своим подчиненным, несшим службу возле станции, он понял, что москаль уже пустой. Все из него вытрясли.

- Но поймите, это в ваших интересах тоже, - сказал Володя, снова вздохнув. - Ведь убит ваш гражданин. Вы ведь тоже ищете убийцу.

- А я никого не ищу, - махнул рукой начальник и снова сел. - Мое дело - порядок обеспечивать. Прокуратура, уголовный розыск пусть ищут... Ладно, переведу вам, раз такое дело. Михась! - позвал он.

Тотчас же появился дежурный по отделению, на ходу жуя кусок копченого сала и утирая рот рукавом.

- Что у тебя за вид? - спросил начальник по-русски, чем немало удивил подчиненного. - Стыдно за вас перед гостем из Москвы. Иди дожуй, с утра никак не наешься, а все такой же тощой... Баба, что ли, не кормит? Выйди, говорю. И принеси газету 'Радяньский вестник'. За вчера. Ты понял?

Тот выскочил как ошпаренный. В тишине было слышно, как проштрафившийся дежурный торопливо, давясь, дожевывает сало, стоя за дверью.

Начальник отделения посмотрел на гостя.

- Вот так и живет без ваших энергоносителей... Смеетесь, поди?

- Да нет, у нас тоже всякое бывает, - пожал плечами Володя.

- Ну как там Москва, стоит? Давно там не был. Да и неохота, если честно. Больно много у вас всякой черноты. Негров этих - видеть не могу! У нас был тут один, от поезда отстал, так я его на десять суток засадил за отправление естественных надобностей в неположенном месте. Несмотря что туалет у нас третий год гвоздями забит. Где хоть гвозди эти нашли, не представляю. Потерпеть этот черный не мог? До следующего поезда? Мне за него строгача влепили, а тишком на ушко сказали: правильно, мол. А то выставил свои принадлежности, смотрите, мол, и пейзаж мне поливает, как из шланга... Народ и собрался. А так одет хорошо, 'дипломат' при нем - и не подумаешь... Это вы с ними цацкаетесь. Говорят, Москва уже не Москва, сплошь черная да носатая стала... Ну что, Михась, где ты там?

Дверь открылась, дежурный, продолжая доглатывать, протянул требуемую газету. Начальник водрузил очки на переносицу, отчего стал похож на бухгалтера.

- Ну где там... Ага, вот.

Володя слушал его, прикрыв глаза. Чувствовал, как все сильнее болит голова. Старался не пропустить ничего важного.

- А что я тебе говорил! - начальник поднял глаза на Володю. - Видел я его недавно. По телику, когда их ОМОН на Крещатике разгонял. Националисты эти... Требуют порвать с Россией. От дурни, я тебе скажу. Сейчас холод собачий, топить начинают с декабря, а то вообще не будут. У вас в Москве с октября топят?

Володя кивнул, чувствуя, как замерзают ноги.

- У вас таких нету, - продолжал начальник. - У вас другие. Чтоб, значит, силой нас вернуть. Как дурную бабу домой. А я б не против, честно тебе скажу. Мерзнуть надоело. И дурость эта вот уже где!.. - Он провел рукой по горлу.

- Так когда я могу увидеть наших свидетелей? - спросил Володя, чувствуя, как усиливается головная боль от голоса хозяина этого ледяного кабинета.

- А, замерз! - торжествующе сказал тот, как если бы Володя был в этом виноват. - Привыкли там в тепле. А у нас экономия, мать ее так! Михась! Ну где ты там?

Михась снова просунул свою жующую физиономию в дверь.

- Вот дай ему фамилии и адреса, - сказал начальник Володе, - Михась враз доставит. И сразу отправим в управу.

- У вас нет ничего случайно от головной боли? - поморщился Володя, чувствуя, что его начинает поташнивать от чесночного запаха, который теперь распространял Михась.

- Нету, - пожал тот плечами. - Ничего у нас нету. Одне дурни с карбованцами остались. А что ж ты, милый, так легко оделся, когда к нам поехал? Думал, у нас тепло, да? Юг, да? Ты хоть ел сегодня что- нибудь?

Володя вспомнил, что действительно ничего не ел. Сегодня, во всяком случае.

- Ну погодь, сейчас чего-нибудь принесу, пока Михась ходит.

Подмигнув, он тяжело поднялся с места и вышел за дверь.

Володя продолжал сидеть, прикрыв глаза. Только голодного обморока не хватало... Итак, что же получается? Связать эти четыре, да, уже четыре убийства, понять логику - пока трудно. Двое убитых - ясные мерзавцы. Турецкий настаивает, что все три убийства были как-то связаны. Ну да почерк, исключительное искусство стрелявшего...

Что еще? Двое были каким-то образом знакомы с помощником замминистра обороны. Тоже хорош гусь. Что скажет Александр Борисович, когда узнает о четвертом случае? Казалось бы, вовсе выбивающемся из какой-то системы, если она есть...

Он уснул, когда в кабинет вошел начальник. Тот потер ему виски, дал что-то понюхать. Володя с трудом разлепил глаза, увидел перед собой шмат деревенского сала, пересыпанный крупной солью, и кусок черного