– Тот, что усаживается за столик сзади?
– Да… По личным соображениям я не хотел бы… Все объясню на улице.
– Да кто это?
– Херлок Шолмс.
Неимоверным усилием воли, как будто стыдился происшедшего с ним, Люпен отложил салфетку, выпил стакан воды и, уже полностью овладев собой, улыбнулся:
– Забавно, а? Ведь меня нелегко взволновать, но тут… так неожиданно…
– Чего вы боитесь, никто вас не узнает после всех ваших превращений. Мне самому каждый раз, когда мы встречаемся, кажется, будто передо мной новый человек.
– ОН меня узнает, – сказал Арсен Люпен. – Он видел меня лишь только один раз [1], но я почувствовал, что теперь запомнит на всю жизнь, он смотрел не на внешность, которую легко можно изменить, а в в глубь моего существа. И потом… потом… я совсем не ожидал… Ну и встреча! В этом ресторанчике…
– Так что же, выйдем?
– Нет… нет…
– Что вы собираетесь делать?
– Лучше всего действовать открыто… подойти к нему…
– Не думаете же вы…
– Думаю, как раз об этом думаю… Мало того, что удастся расспросить его, понять, что он знает… Ага, смотрите, у меня такое впечатление, что его взгляд сверлит мой затылок… плечи… он вспоминает… вспомнил…
Люпен задумался. Я заметил хитрую улыбку в уголках губ, затем, повинуясь, как мне показалось, скорее, инстинкту своей импульсивной натуры, чем обстоятельствам, он резко встал и, обернувшись, с улыбкой поклонился:
– Какими судьбами? Надо же, как повезло! Разрешите представить вам одного из моих друзей…
На какую-то секунду англичанин растерялся, потом вдруг инстинктивно вскинулся, готовый наброситься на Арсена Люпена. Тот покачал головой.
– Нехорошо… некрасиво получится… и ничего не даст…
Англичанин, словно прося о помощи, стал озираться по сторонам.
– Тоже не выйдет, – сказал Люпен. – К тому же вы уверены, что сможете со мной справиться? Полноте, давайте сыграем партию по всем правилам.
Такая идея в подобных обстоятельствах как-то не вдохновляла. И все-таки англичанин, по-видимому, счел за лучшее принять участие в игре, поскольку он, привстав, холодно представил:
– Господин Вильсон, мой друг и помощник – господин Арсен Люпен.
Забавно было видеть, как удивился Вильсон. Вытаращенные глаза и широко раскрытый рот как бы делили надвое расплывшееся лицо, похожее на яблоко с лоснящейся, туго натянутой кожей, а вокруг – заросли взъерошенных волос и жесткие, торчащие, как трава, пучки бороды.
– Что это вы так оторопели, Вильсон, дело-то обычное, – усмехнулся издевательски Херлок Шолмс.
Вильсон забормотал:
– Почему вы его не схватите?
– А разве вы не заметили, Вильсон, этот джентльмен встал как раз в двух шагах от двери. Не успею я и пальцем пошевелить, как его и след простынет.
– Ну, разве в этом дело? – заметил Люпен и, обойдя вокруг стола, уселся с другой стороны, так что теперь между дверью и им оказался англичанин. Таким образом, он отдавал себя на милость Шолмса.
Вильсон взглянул на своего друга, как бы спрашивая разрешения оценить по достоинству подобную храбрость. Но тот оставался невозмутимым. А спустя мгновение крикнул:
– Официант!
Тот подбежал.
– Два стакана содовой, пива и виски, – заказал Шолмс.
Итак, перемирие… пока. И вскоре мы уже все четверо спокойно беседовали, сидя за столом.
Херлок Шолмс казался одним из тех людей, которых встречаешь на улицах каждый день. На вид ему было лет пятьдесят, и он ничем не отличался от обычных обывателей, проводящих свои дни за конторками, листая бухгалтерские книги. Шолмс был бы точно таким, как все честные лондонцы, с такими же рыжеватыми бакенбардами, бритым подбородком, тяжеловатой наружностью, если бы не необыкновенно острый, живой и проницательный взгляд.
Ведь недаром он звался Херлок Шолмс, это имя означало для нас некий феномен интуиции, наблюдательности, проницательности и изобретательности. Как будто природа шутки ради объединила два самых необыкновенных типа полицейского, которые когда-либо создавало человеческое воображение: Дюпена Эдгара По и Лекока Габорио и создала по своему вкусу третий, еще более необычный, ну просто нереальный. Когда слышишь о подвигах, принесших ему мировую известность, невольно задаешься вопросом, есть ли он на самом деле, этот Херлок Шолмс, не легендарный ли это персонаж, во плоти и крови сошедший со страниц книги какого-нибудь знаменитого романиста, ну, например, такого, как Конан Дойл.
