людьми вроде Орлова, считающими, что они имеют право затевать войны между народами.

Ужасающая мысль вдруг пронзила ее.

- Однажды вы уже пытались похитить его.

Он согласно кивнул.

- Там, в парке. Вы сидели в экипаже. Но тогда не получилось.

- О, Боже мой!

Отвращение и отчаяние нахлынули на нее. Он взял ее руку.

- Но вы ведь знаете, что я прав, не так ли?

Ей стало казаться, что он и в самом деле прав. Его мир был настоящим; это она существовала в сказочном Зазеркалье. Лишь в сказках дебютанток в белых платьях представляли Королю и Королеве, Принц отправлялся на войну, а Граф был добр со своими слугами, так любившими его, а Графиня была достойной старой дамой; лишь в сказках и речи не было о половых отношениях. А в настоящей жизни ребенок служанки Энни рождается мертвым, потому что маман прогоняет девушку без рекомендации, там люди спят на улицах, потому что у них нет дома, там существуют сиротские приюты, Графиня оказывается злобной старой ведьмой, а Шарлотту бьет в живот улыбающийся здоровяк в твидовом костюме около самого Букингемского дворца.

- Я знаю, что вы правы, - сказала она Феликсу.

- Это очень важно, - подхватил он. - Ведь вы главное лицо во всем этом деле.

- Я? О, нет!

- Мне нужна ваша помощь.

- О, пожалуйста, не говорите так.

- Видите ли, я не могу разыскать Орлова.

'Это несправедливо, - подумала она. - Все происходит слишком быстро'.

Она почувствовала себя несчастной, загнанной в ловушку. Ей хотелось помочь Феликсу, она понимала, как серьезно все это, но ведь Алекс был ее кузеном и гостем их дома - как же могла она предать его?

- Так вы поможете мне? - спросил Алекс.

- Я не знаю, где находится Алекс, - ответила она уклончиво.

- Но вы могли бы это узнать.

- Да.

- Так вы сделаете это?

Она вздохнула.

- Не знаю.

- Шарлотта, но вы должны.

- Что значит должна? - вскипела она. - Все указывают мне, что именно я должна делать - а я-то думала, вы меня достаточно уважаете.

Он удрученно посмотрел на нее.

- Сожалею, что мне приходится просить вас об этом. Она сжала его руку.

- Я подумаю.

Он открыл было рот, но она приложила к его губам палец, не давая ему возразить.

- Пока что вам придется удовольствоваться этим.

* * *

В семь тридцать Уолден, в вечернем смокинге и шелковом цилиндре, выехал в своем 'Ланчестере'. Теперь он все время пользовался автомобилем, средством более мобильным и быстрым, чем экипаж, возникни вдруг опасность. Впереди сидел Причард с револьвером за пазухой. Казалось, нормальной жизни пришел конец. Они подъехали к заднему входу в дом номер десять по Даунинг-стрит. Сегодня собирался кабинет министров для обсуждения соглашения, выработанного Уолденом и Алексом. Сейчас Уолдену предстояло услышать, одобрит ли его кабинет министров или нет.

Его провели в небольшую гостиную. Там уже находились Черчилль с премьером Асквитом. Оба стояли, опираясь на боковой столик с напитками. Уолден пожал Асквиту руку.

- Добрый день, господин премьер-министр.

- Хорошо, что вы приехали, лорд Уолден.

У Асквита были серебристые волосы и гладко выбритое лицо. В его глазах светился юмор, но рот был маленький, тонкогубый и упрямый, а подбородок квадратный и широкий. В голосе его Уолден отметил слабый йоркширский акцент, сохранившийся несмотря на годы, проведенные в Оксфорде. У него была необычайно крупная голова, в которой, по мнению сведущих, находился мозг, работавший с эффективностью машины. Но, подумал Уолден, людям всегда свойственно наделять премьер-министров большими умственными способностями, чем они на самом деле обладают.

- Боюсь, что кабинет не одобрит вашего предложения, - проговорил Асквит.

У Уолдена упало сердце. Желая скрыть смущение, он решил прибегнуть к резкой, прямой манере.

- Почему же нет?

- В основном, возражает Ллойд Джордж.

Уолден недоуменно посмотрел на Черчилля. Тот кивнул.

- Вы вероятно думали, как, впрочем, и другие, что Ллойд Джордж и я всегда голосуем одинаково. Ну, теперь вы знаете, что это не так.

- На чем основано его возражение?

- Это вопрос принципа, - ответил Черчилль. - Он говорит, что мы раздаем Балканы, как предлагают коробку с конфетами: пожалуйста, угощайтесь, выбирайте, что вам по вкусу - Фракия, Босния, Болгария, Сербия. 'У маленьких стран есть свои права', - утверждает он. Вот что происходит, когда в кабинет министров попадает валлиец. Валлиец и адвокат, не знаю, что хуже.

Его неуместная веселость вызвала раздражение Уолдена. 'Это ведь настолько же его проект, как и мой, - подумал Уолден. - Почему же его это не огорчает так, как меня?'

Сели обедать. Их обслуживал один лишь дворецкий. Асквит ел очень мало. А Черчилль, по мнению Уолдена, слишком много пил. Мрачный Уолден с каждым глотком проклинал про себя Ллойд Джорджа.

В конце первой перемены Асквит проговорил:

- Нам необходим этот договор. Рано или поздно между Францией и Германией вспыхнет война, и если русские останутся в стороне, Германия захватит Европу. Нельзя этого допускать.

- Что же следует предпринять, чтобы Ллойд Джордж изменил свое мнение? спросил Уолден.

Тонкие губы Асквита изогнулись в улыбке.

- Если бы я получал по фунту всякий раз, когда мне задают подобный вопрос, я стал бы богатым человеком.

Дворецкий подал каждому по куропатке и налил кларета.

- Надо предложить нечто умеренное, такое, с чем бы Ллойд Джордж согласился, - сказал Черчилль.

Спокойный тон Черчилля буквально взбесил Уолдена.

- Вы отлично понимаете, что это будет не так легко сделать, - резко бросил он.

- Конечно, нет, - мягко произнес Асквит. - Все же, следует попытаться. Что-нибудь вроде того, что Фракия будет независимой страной под протекторатом России.

- Я целый месяц потратил на то, чтобы уговорить их, - устало проговорил Уолден.

- Тем не менее, ситуация такова, что после убийства бедняги Франца Фердинанда все изменилось, - заметил Асквит. - Теперь Австрия снова проявляет агрессивность на Балканах, а русским, как никогда, нужна эта опорная территория, которую, собственно, мы и пытаемся отдать им.

Забыв о своем разочаровании, Уолден начал обдумывать услышанное.

- А как насчет Константинополя? - через минуту спросил он.

- Что вы имеете в виду?

- Предположим, мы предложим русским Константинополь - будет ли Ллойд Джордж против этого возражать?

- Он может сказать, что это все равно, что отдать Кардифф ирландским республиканцам, - отпарировал Черчилль.

Игнорируя его выпад, Уолден посмотрел на Асквита. Асквит отложил в сторону приборы.

- Что ж. После того, как он изложил свои принципы, ему может захотеться продемонстрировать