хочу твоего внимания! — По щеке у нее скатилась одинокая слезинка.

Нет, его жена явно сошла с ума.

— Ты его имеешь! Полностью и безраздельно!

Она заморгала, и за первой слезой побежали другие.

— Ну? Чего вы желаете теперь, леди Олбрайт?

Ее молчание привело его в такую ярость, что Эдриан опрокинул жену на спину, навалился сверху, раздвинул ей ноги коленом и начал расстегивать брюки.

— Ты этого хочешь? Чтобы я взял тебя как обыкновенную шлюху? Такого внимания ты хочешь? — бормотал он, сопровождая грубые слова не менее грубыми толчками.

Лилиана вздрогнула под ним, попыталась оттолкнуть, но он без труда обхватил ее запястья одной рукой и завел их ей за голову.

— Ты хочешь моего внимания, Лили, — ты его получишь!

Он нашел ртом ее грудь, зубы прихватили затвердевшие соски, а его свободная рука обхватила ее тело. Услышав стон, идущий откуда-то из глубины ее существа, он еще сильнее вонзился в нее и удвоил усилия, пока не почувствовал, как Лилиана напряглась, выкрикнув его имя. Два последних толчка — и он уткнулся лицом ей в грудь, отпустив наконец ее руки. Она даже не прикоснулась к нему. Эдриан ждал, казалось, целую вечность, но она все так же безвольно лежала под ним. Тогда он встал и натянул брюки, испытывая такое отвращение, как будто поимел в темном переулке какую-нибудь портовую шлюху.

— Такого внимания тебе достаточно?

Лилиана свернулась клубочком, чтобы он не видел ее лица. В этот момент он почти ненавидел ее. Или себя. Он не знал, кого больше.

— Господи, что с тобой случилось? Ты можешь ответить?

Молчание.

— Помоги мне, Лилиана, — вдруг взмолился он. — Если ты будешь вести себя в нашей супружеской постели как сегодня, я не смогу отвечать за свои действия, так и знай.

Супруга не ответила, и Эдриан с тяжелым сердцем вышел из ее спальни.

Стоя у окна, Эдриан в сотый раз говорил себе, что хорошо сделал, когда немедленно покинул Лонгбридж. Если бы он увидел ее перед отъездом в Лондон, она могла бы спровоцировать его на убийство. Чем больше он думал о неприятном эпизоде в постели, тем больше расстраивался.

Проклятие, он опять почувствовал себя виноватым! Но он это заслужил. И не имеет значения, что она получила удовольствие, факт остается фактом: он взял свою жену как шлюху, изливая в ее лоно снедавшую его ярость.

Эдриан тяжело вздохнул. После случившегося только безумец может испытывать такие острые, до боли, приливы желания.

Вернувшись к столу, граф взял полученную днем записку. Артур узнал от своего поверенного, что он в Лондоне. Они с Кеттерингом собираются играть у Тэма О'Шентера. Не желает ли Эдриан составить им компанию?

Он не видел «негодяев» с тех пор, как уехал из Данвуди, и ему не хотелось воскрешать в памяти ужасные события. Зато он не встретит Бенедикта, ибо в клуб с ограниченным доступом редко заглядывают люди вроде его брата. Эдриан криво усмехнулся. «Негодяи» считали малоизвестный клуб на Риджент-стрит убежищем, где можно было скрыться от приглашений на рауты и балы, от разгневанных отцов и разъяренных мужей.

Бросив записку, граф взял перчатки и отправился к Тэму О'Шентеру.

Его сразу окружили знакомые. Эдриан приветствовал их кривой улыбкой, вяло хлопал по плечу, как это делал прежний Олбрайт.

Но Артур Кристиан, знавший друга более двадцати лет, сразу понял, что это не прежний Олбрайт. Глаза Эдриана ввалились и потемнели, бронзовая кожа странно побледнела.

— Я же говорил, — тихо произнес Джулиан, глядя на Эдриана. — Он никогда себя не простит.

Артур тем временем наблюдал за Фицхью. Тот с энтузиазмом хлопал графа по плечу, словно вернувшегося домой блудного сына.

— Хорошо выглядишь, Олбрайт! Женитьба пошла тебе на пользу, — гудел он, как бы ненароком распахивая свой сюртук, чтобы показать новенький инкрустированный пистолет.

Он просто идиот!

— Думаю, в браке есть положительные стороны, — ответил граф. — А теперь, Фицхью, извини. С твоего позволения, я иду лишать Кеттеринга всех его денег.

Эдриан вырвался из толпы знакомых и направился к угловому столику, где сидели «негодяи».

— Говоря о браке, ты должен был сослаться на тело, — усмехнулся Джулиан, когда друг плюхнулся на мягкий стул.

— Все произошло слишком быстро, — равнодушно пожал плечами Эдриан, знаком подзывая слугу.

— На мой взгляд, если уж такие вещи должны случаться, то пусть они лучше происходят быстро, — с умным видом изрек Джулиан. — И где, кстати, прекрасная маленькая графиня?

— В Лонгбридже. Я приехал сюда только на один день.

— Ясно. Где же ты отыскал нашу леди Олбрайт? — полюбопытствовал Артур. — Или я ненароком пропустил твой рассказ о неземной любви?

Эдриан фыркнул.

— Кристиан, ты романтик, да? — Он взял стакан, который принес слуга, и отпил виски. — Лилиана Дэшелл родом из Ньюхолла, это рядом с Парком. Наши семьи знакомы много лет.

— Все равно неожиданно, — заметил Артур. — Ты никогда не говорил о своем намерении жениться.

— Намерении? — Эдриан пожал плечами. — Это неизбежно для любого мужчины.

— Нет, черт побери! — решительно возразил Джулиан.

— Лично я не видел причин отказываться. Тем более что принятый в обществе ритуал ухаживания — всего лишь напрасная трата времени.

— Ты хорошо ее знаешь?

Граф оглядел помещение, кивая тем, кто поймал его взгляд.

— Не могу сказать, что знаю. — Он слегка нахмурился. — Да это и не важно.

Значит, странное выражение у него в глазах не имеет отношения к Филиппу, подумал Артур. Причина в этой женщине, кем бы она ни была. Но чем особа женского пола может задеть Эдриана Спенса? Он всегда так мил с дамами, но предпочитает дебютанток мадам Фарантино, поскольку они не доставляют ему хлопот. И все же Артур еще ни разу не видел мужчины, который выглядел бы столь несчастным. Кроме своего брата Алекса, но тот…

Артур уставился на графа.

Да, именно такое выражение он видел у Алекса, когда тот разорвал давнишнюю помолвку с Марлен Риз, потому что безумно любил Лорен Хилл и готов был всем пожертвовать ради нее: матерью, Джозефом, Мэри… Неужели Эдриан…

Нет. Исключено. Только не Эдриан Спенс! Не этот «негодяй». Олбрайту никто не нужен! Однако взгляд у него был именно таким.

Заметив странную усмешку друга, граф нахмурился. Лорды Дуайер и Паркер украдкой поглядывали на него поверх своих карт, Артур и Джулиан наблюдали за ним, словно ожидая каких-то действий с его стороны. Эдриан чувствовал себя цирковым клоуном.

Чтобы отвлечь их внимание, он спросил Джулиана, как поживают его сестры, и попытался выглядеть заинтересованным, игнорировать взгляды, устремленные на него, игнорировать Артура, который, похоже, хотел его о чем-то спросить. Не думать о Лилиане, о неприятном ощущении, что они здесь без Филиппа. Но после трех стаканов виски смог наконец расслабиться.

Зато Джулиан с каждым новым глотком все больше приходил в раздражение.

— Какого дьявола они за нами следят? — вдруг рявкнул он, уставившись на группу мужчин, которые тайком бросали взгляды в их сторону.

— Кеттеринг, ты спрашиваешь об этом уже в четвертый раз, — усмехнулся Артур.

— Они надоедливы. Я не люблю, когда меня разглядывают.

— Ты слишком много выпил, мой друг. Никто тебя не разглядывает.

— Значит, они разглядывают тебя, — упорствовал Джулиан.

— Они ищут Филиппа, — тихо проговорил Эдриан и, когда друзья посмотрели на него, пожал плечами. — Недавно здесь было четверо, теперь здесь трое, и один из нас в ответе за то, что наше число сократилось.

Его слова подействовали на них как ушат ледяной воды. Джулиан одним глотком осушил стакан и возмущенно сказал:

— Ты не должен себя казнить. Пора бы уже наконец успокоиться, я так думаю. Это был несчастный случай.

— Правда? — с большей, чем ему бы хотелось, горечью спросил Эдриан. — Благодарю вас, лорд Кеттеринг, но именно я убил одного из наших лучших друзей и не могу про это забыть. Простите, если докучаю вам.

— Ты мне не только докучаешь, ты приводишь меня в бешенство, — огрызнулся Джулиан. — Честное слово, мы уже тысячу раз тебе говорили, что не ты убил его…

— Странное заявление. — Эдриан пожал плечами. — Не знаю, почему я беспокоюсь… глядя, как ты напиваешься. Ты похож на него.

Оба вскочили. Артур быстро встал между ними и поднял руки:

— Прекратите! Неужели мы никогда не сможем это преодолеть? Олбрайт, ты не виноват — Филипп хотел умереть. Он выбрал подлый способ, но он действительно хотел умереть. Да-да, знаю, ты отвергаешь мою теорию, — поспешно добавил он, не дав Эдриану возразить, — но если бы не ты, это пришлось бы сделать одному из нас, прежде чем он хладнокровно застрелил бы тебя. Он совершил самоубийство. К несчастью, орудием Филипп выбрал тебя.

Граф перевел взгляд с Артура на Джулиана. Они были одного мнения, поэтому не имело смысла говорить им, что Филипп не собирался его убивать, что он намеренно стрелял в воздух. Господи, он же знал, что кузен не будет в него стрелять.

— Да, Артур, он убил себя еще до того, как приехал в Данвуди, — пробормотал Эдриан, потирая лоб. — Это наш общий позор. Если бы каждый из нас понял, что он ведет себя к гибели, ничего подобного не случилось бы. Вы знаете, я не обращал на него внимания и смотрел сквозь пальцы на происходящее.

— То же самое можно сказать обо всех, — грустно согласился Артур. — Одному Богу известно, сколько бессонных ночей я провел, думая…

— Ты тоже лежал без сна, Артур? — прервал