Немногочисленные ее караванщики спокойно обходили обнявшихся Спекторов и привычно направлялись в сторону небольшой рыночной площади. Вскоре об усталых людях и прядающих ушами тарандрах здесь, у ворот, напоминал только утоптанный снег.
— А вот его можешь не представлять! — Сорока беззастенчиво ткнула в сторону Кангасска тонким пальчиком. — Ученик миродержцев собственной персоной! Да о тебе, Кангасск Дэлэмэр, на Больших Полях только и говорят в последнее время.
— Эй, Сорока! — крикнул со стены один из молодых Сальваторов. — Что новенького?!
— Праздник в Косселе! Как вам такая новость? — тут же отозвалась она.
Над стеной сразу же показалось несколько любопытных голов. Молодежи только скажи «праздник»…
— Ого! — отозвался еще кто-то.
— Еще какое «ого»!! — передразнила его Сорока. — Празднуют семилетие со дня воссоздания города. Подготовка идет полным ходом: столько бардов, актеров туда сбежалось, не протолкнуться! Похоже, будет весело. Так что начинайте просить отгул у своего командира прямо сейчас!
Флавус посмотрел на нее с легким укором; а молодые воины и маги на стенах заметно приуныли.
— Ну что? У тебя смена кончилась уже или нет? — деловито осведомилась Сорока.
— Давно уже, — улыбнулся в ответ Флавус. — Часа два назад. Но я сначала с Каном заболтался, а потом — тебя ждал.
— Нуууу… — задумчиво протянула девушка, подняв взгляд к небу. — Может быть, чайком угостишь с дороги?
— Не вопрос… — Флавус развел руками. И вид у него при этом был очень счастливый.
Глава пятидесятая. Немаан?
— Ну что ж, — сказал Флавус с довольной ухмылкой, глядя на полностью готового к походу друга и его рыжую чаргу. — Вверяю тебя Гравианне, Кан, с ней не пропадешь.
— Да я бы и так не пропал… — пожал плечами Ученик миродержцев.
— Верю, верю, — тихонько рассмеялся на это Флавус, — но так нам с Сильвией спокойнее будет. А тебе с караваном дорога покажется веселей и короче, так что не возражай. Немаан твой на празднике Косселя должен быть непременно, какой же актер пропустит такое событие! Главное, в толпе не потеряйтесь.
— Спасибо тебе… — Кангасск Дэлэмэр крепко обнял старого друга.
На том и распрощались.
Погруженный в свои мысли, Кангасск не сразу решил оглянуться на оставшийся за спиной суровый Ивен, а когда оглянулся, увидел, что над ним сияет невероятных размеров Лихт… совсем как тогда, перед изгнанием витряника, когда был подан сигнал, что можно начинать… Этот прощальный жест Флавуса что-то потревожил в душе Ученика, онемевшей и холодной в ожидании неизвестного. Кан вздохнул свободнее и велел чарге прибавить шагу, дабы догнать маленького тарандра, на котором ехала Сорока: почему-то он понял, что не имеет права сейчас замыкаться в себе; казалось, это все равно, что уснуть в снегах, рискуя не проснуться больше. Холод души тоже опасен — умереть не умрешь, но можешь потерять волю ко всему…
— Решил поболтать, Кан? — весело осведомилась у него Гравианна.
— Решил, — таким же тоном отозвался Ученик. — Скажи, если не секрет, почему Брианы не поехали на праздник?
Вопрос был резонный: в преддверии праздника караван Сороки увеличился вчетверо за счет тех, кто направлялся на коссельское торжество.
— Я его уговаривала поехать… — Сорока вздохнула, и боевая веселость на миг пропала с ее лица. Кангасск еще ни разу не видел ее такой. — Но Флавус тяжел на подъем, знаешь ли… Иногда мне кажется, что он не столь уж занят, как говорит, а просто не решается покидать Ивен. Крепкая привязанность… Может, он и не осознает этого даже. Вот и сейчас: отговорился тем, что отправил на праздник всех молодых Спекторов города, а следить за стигами остались только он и еще один ветеран.
— Ясно, — кивнул Кангасск, нахмурившись.
…Вереница воспоминаний юности пронеслась у него перед мысленным взором… то время, когда Флавус Бриан мечтал о тайнах Кулдагана и неизвестных землях за пределами карты. Мечтал о том, что в свете Охотничьей карьеры выглядело просто невероятно.
Возможно, тоска по несбывшейся мечте жива до сих пор, и именно она заставила командира ивенского ополчения ограничить свой мир пределами одного города.
Противоречивое существо человек…
— А Сильвия? — спросил Ученик у Гравианны.
— Не знаю, не спрашивала, — пожала плечами Сорока. — Но, думаю, решила не оставлять брата одного… Я не очень-то люблю ее, да и она меня, — поделилась Грави, — но брата она любит, в этом ей не откажешь. Всегда восхищаюсь тем, какие они дружные.
— …Знаешь что? — Кангасск лукаво подмигнул девушке.
— Что? — разом вернув свою обычную манеру разговаривать, отозвалась та.
— Не грусти, — улыбнулся Ученик, протянув левую руку и коснувшись кончиками пальцев локтя Гравианны. — Вытащим за пределы Ивена твоего Флавуса. Лично постараюсь, когда улажу кое-какие дела… припомню ему кулдаганские тайны!
— Какие такие тайны? — полюбопытствовала Сорока.
— Долгая история, — Кан беззаботно хмыкнул; этого вопроса он ждал. — Но расскажу…
Он надеялся просто поднять спутнице настроение и немного скоротать дорогу, но, глядя в ее удивленные, широко распахнутые глаза, постепенно осознал, что тот Флавус, о котором он сейчас рассказывает, — для Гравианны такая же тайна, как земли за пределами гор Фумо…
Должно быть, Флавус и Грави встретились после войны, или же у сурового ивенского командира были причины не рассказывать о своем прошлом. О юности, о детстве. И не мечтать так открыто, как он осмеливался мечтать при Кангасске…
Рассказ же о том, что такое звезда в представлении Флавуса, и вовсе поверг Сороку в легкий шок.
Она ни единым словом не выдала этого: Кан просто почувствовал. И понял, что своими историями невольно изменил что-то. К лучшему…
…Эти двое — Флавус и Гравианна — вскоре увидятся вновь. Это будет совершенно иная встреча. Возможно, именно такой встречи — сердечной и искренней, не прикрытой дружескими шутками и актерством — каждый раз ждал Флавус Бриан. И, возможно, именно то, что сейчас рассказал Кан, мечтала открыть в прожженном ветеране Гравианна Изос.
— …Я помогу тебе найти твоего Немаана, — сказала Сорока вечером, когда караван устраивался на
