Отклонения стрелок…
Акустические сигналы…
Жужжание, из центрального компьютера…
— Молодцом, старушка! Снова великолепно реагирует.
— Кому там снова мешает скрытый период реагирования в пять часов?
Веккер втиснулся на пост управления.
— Пробный пуск, шеф?
Бронстайн кивнул ему мимолетом.
— Немедленно и для всех агрегатов!
Через десять минут все опасения были устранены. Ничто не мешало беспрепятственному старту.
— Эй, Бронстайн! — Голос Вестинга из машинного отделения. — Энергообеспечение снова работает… — Астрохимик кашлянул. — Прошу прощения. Должно быть приступ слабости. Нужно ли включить килевые …?
— Больше не надо. Я жду Вас на мостике. — Впрочем, — Бронстайн повернулся к геологу, — как Вам пришел в голову скрытый период реагирования в пять часов?
Они поднялись из кресел.
— В восемнадцать часов Вы в первый раз привели в действие включатель. Я знаю это так точно, потому что как раз в этот момент я посмотрел на свои наручные часы. Хотел измерить пульс Анне. Сейчас…
Комендант фыркнул. «Пять часов без защиты! «Пацифика» без присмотра! Это, к ……»
Веккер положил ладонь ему на руку.
— Анне просыпается! Расстегнутая блузка…
— Отделение, поворот! — прорычал Бронстайн, не теряя присутствия духа. — Давайте, поворачивайтесь же Вы, недоумок!
Прошло несколько мгновений, затем за ними раздался сдержанный смешок.
— Надеюсь, вы были движимы чисто научным интересом, господа… Секундочку, Веккер! Так, теперь можете.
Анне с насмешкой посмотрела в глаза товарищам.
— Итак, как все было?
— Я посчитал, я думал… — Бронстайн вытянул тяжелую правую руку. — Когда Вы совсем не шевелились, я попытался сделать массаж сердца.
— И я немножко, — признался Веккер. — К сожалению, я заснул за этим.
Смех, который теперь разнесся по мостику, был избавительным, выражение снятого напряжения после чрезмерной нервной нагрузки прошедшего дня. И Далберг, который пробудился ото сна, громогласно подхватил его, несмотря на то, что он совсем не знал причины, и даже Вестинг, которой только что появился на пороге, исполнил сухое блеяние.
— Шутки в сторону! — Бронстайн сел на край навигационного стола. Настало время отчитаться о том, что случилось — и сделать необходимые выводы. Он попросил спутников, доложить по очереди.
— Сначала Вы, Анне, и Вы, Далберг.
Запутанная картина! После краткого, концентрированного доклада было ясно лишь, что имел место ряд явлений, который противился всякому объяснению. Излучающие субстанции? Они могли быть ответственны как за физические и психические помехи, так и за временный дефект в системе энергоснабжения. Но как передатчик и динамит попали на возвышенность, и, прежде всего, как объяснить тот факт, что Анне, то ли во сне то ли в сомнамбуле обнаружили место, где они находились? Далберг предложил известить Землю — Байконур и Хьюстон, но Вестинг сразу же запротестовал.
— На эту сказочку никто не купится! Нас посчитают невменяемыми и отзовут обратно. Худо-бедно, но мы должны сами пролить свет на вопрос.
Бронстайн нерешительно кивнул. Важнее, чем «вопрос» в настоящий момент было то обстоятельство, что Анне держала в себе «сон» и связанные с ним душевные трудности. Это было похоже на кризис доверия!
Как дошло до этого? Как можно было быстро устранить кризис? Именно сейчас была важна безоговорочная искренность во всех вопросах. Каждый из спутников должен был выдвинуть свои сомнения, заботы, проблемы и предложения, иначе существовала опасность, что он попадет в тупик с вытесняющими страхами, комплексами или неприязнью и не выдержит во время следующей испытательной нагрузки.
Бронстайн высказал, что думал. Вестинг живо согласился с ним.
— Обоюдное доверие — вот, чего нам не достает. Что, скажите бога ради, собственно, подвигло Вас, Анне, умолчать о Ваших переживаниях?
Анне холодно улыбнулась.
— Ваша собственная профессиональная высокомерность, например.
— Прошу прощения?
— Неуместно ли будет предположить, что Вы, всегда принимая очень серьезно свои анализы, постоянно подвергали насмешке мои задачи как психолога? «Мисс очистительница душ» — выражение, которое не случайно сорвалось с Ваших уст… Не ошибусь ли я, если заподозрю, что Вы приняли меня за сумасшедшую, когда я попыталась обосновать свое требование сменить местоположение базы экспедиции? — И не придерживались ли Вы, Далберг, всегда мнения, что логический рассудок свойственен исключительно мужчинам…? Могла ли я при таких обстоятельствах привести в качестве аргумента и мои сны, могла ли я высказать предположение, которое мне самой казалось слишком невероятным? — Вы, Вестинг, закрываетесь от всего, что не может непосредственно считаться «фактом», не может быть рассчитано и доказано. Я предпочла искать доказательства, прежде чем доверюсь Вам.
— Вы должно быть правы, Анне. — Вестинг медлительно потер подбородок и сделал несколько шагов в разные стороны. Затем он остановился перед врачом. — Признаюсь, Ваша история несколько дней назад позабавила меня. То, что она действительно была очень необычна, такая, которую я совсем не
Вестинг напряженно искал убедительные аргументы. Атмосферу необходимо было разрядить. Таинственное происшествие пробудило нрав. Нервы переутомились. Опасность того, что будет вынесено предложение покинуть Титан, зависло словно меч.
Что угодно, только не преждевременный отлет! Происшествие показало: был шанс сделать сенсационные открытия.
Вестинг кашлянул.
— Да, верно, прежде я занимался исключительно вещами, которые либо напрямую подпадали под мою специальность или которые по меньшей мере можно было охватить количественно ориентированными методами этой специальности. То, что это так, и что этого более недостаточно, Веккер уже достаточно доказал. Почему это так, вопрос другой, и, очевидно, придет время, когда я уясню себе причины. Во всяком случае я постараюсь скинуть шоры с своих глаз, и прошу Вас поддержать меня в этом.
Какая лиса! Далберг с трудом мог удержаться от язвительного замечания. Вестинг — и самокритика! Конечно, это был обманный маневр. То, что он сам выкладывал на стол, больше не могло быть извлечено на свет и проанализировано другими. Это было дело дней прошедших и было улажено прежде, чем по- настоящему стало предметом беседы. Вы забыли о детекторе анклавов, уважаемые коллега! Не был бы он подходящей отправной точкой для истинной самокритики? Но Вы же не хотите действительно скомпрометировать себя, я прав?
— Впрочем, я должен признать, — продолжил Вестинг после короткой паузы, — что Веккер превосходно…
— Достаточно! — отразил Бронстайн. — Не будем перехваливать нашего мастера, я не уверен, стерпит ли он это.
— Кроме того мы должны, наконец, перейти к следующей теме, — нетерпеливо сказал Веккер, — Мое предложение…
— Он опять упрямится! — Бронстайн движением руки заставил геолога замолчать. — Итак, я думаю, что Анне и Вестинг ясно дали понять, о чем пойдет речь в будущем. Было бы лучше, если бы об этих вещах
