— Вот как? — раздраженно спросил Комдор. — И какие ценные наблюдения вы сделали?

— Многие, мой благородный супруг. Вы еще раз собрали свой пустоголовый Совет. Чудные советчики! Глупое стадо, думающее только о своей прибыли. Они забывают, что мой отец может быть этим очень недоволен.

— А кто, моя дорогая, — последовал мягкий ответ, — тот источник, из которого вы черпаете столь ценные сведения?

Она коротко рассмеялась.

— Если бы я вам сказала, мой источник иссяк бы в ту же минуту.

— Ну что ж, вы как всегда настояли на своем.

Комдор пожал плечами и отвернулся.

— А что касается вашего отца, его неудовольствия, то боюсь, что оно выражается в том, что он трусливо отказал нам в поставке следующей партии звездолетов.

— Звездолетов?

Она горячо кинулась на защиту.

— Разве у нас нет уже пяти штук? Не отрицайте, я зная, что у вас уже пять и вам пообещали шестой.

— Мне обещали его год назад.

— Но один, всего лишь один может превратить Основание в пыль! Один звездолет! Один звездолет, чтобы разметать по всему космосу их кораблики.

— Я не могу атаковать их планету даже с дюжиной звездолетов.

— А долго выдержит их планета, если торговля будет нарушена, а их дурацкие грузы уничтожены?

— Эти дурацкие грузы приносят деньги, — вздохнул он. — Большие деньги.

— Но, если ты захватишь все Основание, разве не достанется вместе с ним и все остальное? А если вы добьетесь уважения и признательности моего отца, разве это не больше, чем может дать Основание? Три года — даже больше — прошло с тех пор, как этот варвар устраивал здесь свои демонстрации. Вполне достаточно.

— Моя дорогая, — комдор повернулся и уставился на нее, — я старею и слабею. У меня нет больше сил выслушивать твой болтливый язык. Вы говорите, что знаете мое решение. Да, я решил. И между Корелией и Основанием сейчас война.

— Хорошо.

Она выпрямилась и глаза ее засверкали.

— Наконец-то вы поняли истинную мудрость, хотя и поздно. А когда вы станете властелином всей периферии, вы будете пользоваться уважением и влиянием в Империи. Наконец-то мы сможем покинуть этот варварский мир и быть при дворе наместника. Думаю, нам это разрешат.

Она вышла из комнаты с улыбкой на устах.

Когда она вышла, он сказал ей во след:

— А когда я стану властелином того, что ты называешь Периферией, я прекрасно обойдусь как без наглости твоего отца, так и без язычка дочери. И уж определенно без последнего!

Старший лейтенант звездолета «Черное Облако» в ужасе уставился на экран.

— Великая Галактика.

Он думал, что кричит, а на самом деле это был хриплый шепот.

— Что это?

Это был звездолет, но рядом с «Черным Облаком» он выглядел как кит рядом с моллюском и на его борту была эмблема Империи: Звездолет и Солнце. Истерические сигналы тревоги звучали по всему кораблю.

Приказы были отданы и «Черное Облако» приготовилось бежать, если удастся, в то время как из радиорубки понеслось послание через космос к Основанию на ультракоротких волнах.

Вновь и вновь! Иногда просьба о помощи, но чаще всего — предупреждение об опасности.

Просматривая отчеты, Хобер Мэллоу устало переложил ногу за ногу. Два года, проведенных на посту мэра, сделали его намного более мягким, намного более терпеливым, намного более бездомным, но они не научили его любить правительственные отчеты и тот казенный язык, которым они были написаны.

— Как с нашими звездолетами? — спросил Джаель.

— Четыре насильно посажены на планету. О двух других ничего не известно. Остальные в полном порядке.

Мэллоу хмыкнул.

— Могло быть и лучше, но ничего не поделаешь.

Ответа не последовало, и Мэллоу поднял голову.

— Тебя что-нибудь беспокоит?

— Хоть бы Сатт не пришел, — последовал ответ не к месту.

— Ах, да, и мы снова услышим лекцию о ближнем фронте.

— Ничего подобного, — ответил Джаель. — Ну и упрям же ты, Мэллоу. Вы, конечно, может и разработали внешнюю политику до тонкостей, но тебе всегда было безразлично, что происходит у тебя под носом.

— Но ведь это твоя забота, не так ли? Для чего иначе я сделал тебя министром Образования и Пропаганды?

— Очевидно для того, чтобы пораньше загнать в могилу. За последний год я прожужжал тебе все уши об опасности со стороны Сатта и его религиозной партии. Кому нужны все твои прекрасные планы, если Сатт устроит специальные перевыборы и сам станет мэром.

— Признаюсь, что никому.

— А твоя речь вчера вечером? Да ты протягиваешь Сатту пост мэра на блюдечке с голубой каемочкой. Какова необходимость говорить всю правду?

— А разве не плохо предупредить точно такую же речь Сатта?

— Плохо, — с силой ответил Джаель. — По крайней мере не так, как ты это сделал. Ты говоришь, что предвидел все, и не объясняешь, почему ты вел торговлю с Корелией, выгодную для нас торговлю на протяжении трех лет. Единственный твой план сражения — это отступать без боя. Ты прекратил торговые отношения со всеми секторами космоса вблизи Корелии. Ты открыто продолжаешь ничего не предпринимать. Ты не обещаешь никаких действий в будущем. Великая Галактика, Мэллоу, что прикажешь мне делать со всей этой неразберихой?

— В ней не хватает величия?

— В ней не хватает энтузиазма масс.

— Это одно и тоже.

— Мэллоу, проснись. У тебя два выбора. Или ты предоставишь народу взрывной силы внешнюю политику, какими бы ни были твои личные планы, либо ты пойдешь на какой-нибудь компромисс с Саттом.

— Ну и хорошо, — сказал Мэллоу. — Если у меня ничего не вышло с первым, давайте попробуем второе.

Они не виделись друг с другом с того самого дня процесса, который происходил два года назад. Ни один из них не заметил перемены в другом, разве что неуловимо изменилась атмосфера: победитель и