благопристойной, хорошо?

– Почему бы и нет? – согласилась Фрэн.

– И вот. Злобная Ведьма с Запада или какая-нибудь пентагонская задница насылает на страну великую эпидемию, и прежде чем успеешь сказать: «Вот идет Капитан Шустрик!» – почти все в Нью-Йорке, включая и мою мамочку, умирают.

– Мне так жаль. Моя мама и папа тоже…

– Да, все мамы и папы на свете. Но Ларри оказался одним из счастливчиков. Он вышел из города с леди по имени Рита, которая была не слишком хорошо подготовлена к тому, что произошло. И к несчастью, Ларри оказался не слишком хорошо подготовлен, чтобы помочь ей справиться с этим.

– Никто не был достаточно хорошо подготовлен.

– Но некоторые справились с собой быстрее, чем другие. Так или иначе, Ларри и Рита отправились в сторону побережья, в Мэн. Они доехали до Вермонта, и там леди приняла слишком много снотворных таблеток.

– Ой, Ларри, какой ужас.

– Ларри воспринял это очень тяжело. Собственно говоря, он воспринял это как более или менее божественный приговор силе своего характера. Помимо этого, один-два начинающих человека уже сказали ему, что самая гнусная черта его характера – это великолепный эгоизм, который сияет в нем, как картинка с мадонной на приборной доске «Кадиллака» пятьдесят девятого года выпуска.

Фрэнни поежилась.

– Надеюсь, я не слишком вас смущаю, но все это копилось во мне слишком долго, и, кроме того, это имеет отношение к той части истории, которая связана с Гарольдом. О'кей?

– О'кей.

– Спасибо. По-моему, с тех самых пор, как мы приехали сюда и встретились с этой старой женщиной, я искал человека с добрым лицом, которому я мог бы все это вывалить. Я, правда, думал, что этим человеком окажется Гарольд. Но так или иначе, Ларри продолжал свой путь в Мэн, так как больше ехать было некуда. К тому времени ему стали сниться очень плохие сны, но он был один и не мог знать, что другие люди также видят их. Он просто предположил, что это очередной симптом нервного срыва. Но в конце концов он добрался до маленького городка на побережье под названием Уэллс, где он встретил женщину по имени Надин Кросс и странного мальчика, которого, как выясняется, зовут Лео Роквей.

– Уэллс, – произнесла она зачарованно.

– Так или иначе, три путешественника подбросили монетку, чтобы узнать, в какую сторону им ехать по шоссе № 1, и так как выпала решка, они поехали на юг и в конце концов прибыли в…

– Оганквит! – восхищенно воскликнула Фрэнни.

– Совершенно верно. И там, на крыше амбара, я впервые познакомился с Гарольдом Лаудером и Фрэнсис Голдсмит.

– Надпись Гарольда! Ой, Ларри, как он будет доволен!

– В соответствии с указаниями ваших надписей, мы сначала доехали до Стовингтона, потом до Небраски, а потом приехали сюда, в Боулдер. По дороге мы встречали других людей. Среди них оказалась девушка по имени Люси Сванн, с которой мы теперь живем вместе. Мне хотелось бы, чтобы вы с ней познакомились. По-моему, она вам понравится… Во время путешествия случилось то, чего сам Ларри не очень-то хотел. Его небольшая группка из четырех человек увеличилась до шести. Шесть встретили еще четверых в штате Нью-Йорк. К тому времени, когда мы добрались до дома Матушки Абагейл в Небраске, нас было уже шестнадцать, а перед отъездом мы подобрали еще троих. Ларри был во главе этой отважной команды. Не было никаких выборов или чего-нибудь в этом роде. Просто так получилось. А он не хотел ответственности. Для него это было тяжкой ношей. И я – он – всегда боялся, что однажды утром он проснется и найдет чей-нибудь труп в спальном мешке, как уже было однажды в Вермонте, и все будут стоять вокруг него, указывать на него пальцами и говорить: «Это твоя вина». И об этом я никому не мог рассказать, даже Джаджу…

– Кто такой Джадж?

– Джадж Фэррис. Старик из Пеории. Когда он смотрит на тебя, ты готов поклясться, что из глаз у него идут рентгеновские лучи. Так или иначе, Гарольд стал для меня очень важен. И чем больше прибавлялось людей в группе, тем важнее он становился. Этот амбар. Господи! Последняя строчка – как раз ваше имя – была написана так низко, что наверное, ему здорово продуло задницу, пока он ее писал.

– Да. Когда он это делал, я спала. Я бы заставила его остановиться.

– Я стал понемногу узнавать о нем, – сказал Ларри. – В амбаре я нашел обертку от шоколадной карамели, а потом эта надпись на балке…

– Какая надпись?

Она почувствовала, как Ларри внимательно изучает ее в темноте.

– Просто его инициалы, – небрежно сказал Ларри. – А потом в магазине мотоциклов в Уэллсе…

– Мы там были!

– Я знаю. Я заметил, что не хватает пары мотоциклов. Но еще большее впечатление на меня произвело то, как Гарольд добыл бензин из подземного резервуара. Вы, наверное, помогали ему поднять крышку, Фрэн? Я чуть не потерял свои пальцы.

– Нет, мне не пришлось. Гарольд нашел вентиляционное отверстие…

Ларри застонал и хлопнул себя по лбу.

– Господи! Так он просто нашел вентиляционное отверстие, открыл его и засунул туда шланг?

– Ну да.

– Ай-да Гарольд, – сказал Ларри с таким восхищением, которое ей никогда не доводилось слышать, во всяком случае, в связи с упоминанием имени Гарольда Лаудера. – Да, до этого я не додумался. Так или иначе, мы добрались до Стовингтона. Надин была так расстроена, что упала в обморок.

– А я плакала, – сказала Фрэнни.

– Я не был обескуражен. Неустрашимый Гарольд побывал там до меня, оставил надпись и ушел. И я пошел по его следу.

Его представление о Гарольде очаровало и удивило ее. Но разве не Стью возглавил группу, после того как они выехали из Вермонта и направились в Небраску? Она не могла этого припомнить. Ларри напомнил ей о том, что она забыла… или хуже – приняла, как нечто само собой разумеющееся. Гарольд рисковал своей жизнью, чтобы сделать надпись на крыше – тогда это казалось глупым ребячеством, но в конце концов оно принесло пользу. А как он добыл бензин из этого резервуара… для Ларри это оказалось такой трудной задачей, а Гарольд сделал это как бы походя. Она почувствовала стыд.

– Вот я и принес ему вино и эти конфеты. Когда я попадал в трудные ситуации, я всегда вспоминал о нем, и он помогал мне. – Он посмотрел на нее искоса. – Знаете, я-то думал, что вы с ним вместе.

Она покачала головой и посмотрела на свои сжатые пальцы.

– Нет…

Он долгое время ничего не говорил, но она чувствовала на себе его взгляд.

Она встала с бордюра.

– Мне пора идти. Было очень приятно познакомиться с вами, Ларри. Приходите завтра, встретитесь со Стью. Приводите свою Люси.

– Как это я мог ошибиться? Насчет Гарольда? – спросил он, вставая вслед за ней.

– Ой, я не знаю, – сказала она глухо. Неожиданно на глаза ей навернулись слезы. – Вы заставили меня ощутить, что я обошлась с Гарольдом очень плохо… и я не знаю… как это могло случиться… можно ли винить меня за то, что я люблю Стью? Виновата ли я в этом?

– Нет, конечно нет. – Ларри выглядел смущенно. – Послушайте, извините меня. Я вмешиваюсь не в свое дело. Я пойду.

– Он изменился! – выпалила Фрэнни. – Не знаю, как и почему, но иногда я думаю, что это к лучшему… но я не… на самом деле, я не уверена. А иногда я боюсь.

Она не ответила и только посмотрела себе под ноги. Она подумала, что и так уже сказала слишком много.

– Вы собирались объяснить мне, как туда попасть, – напомнил он мягко.

– Очень просто. Вы пойдете прямо по Арапахоу, пока не увидите небольшой парк. Парк будет справа.