Но под всей черной и коричневой обстановкой были голубые простыни и мягкий матрас. В шкафу висело множество прикольных футболок. Пираты Карибского моря. Хелло Китти. На одной из них было написано: «Добро пожаловать на оружейное представление» и изображены стрелы, указывающие на бицепсы. За завесой растений находилась гостиная, где пол был укрыт подушками, а на потолке изображены замки в облаках.

Ей нравился его противоречивый характер. А также резкие мальчишеские черты его лица.

— Привет, привет, привет, — раздался женский голос.

Дверь, только что ею закрытая, распахнулась, и зашла высокая, роскошная женщина с подносом с едой в руках. Судя по запаху от тарелки, на ней был сэндвич с ветчиной, немного чипсов, миска винограда и стакан… — Гвен вдохнула аромат, — клюквенного сока.

Ее рот наполнился слюной. Может быть, это сильный голод или просто недостаток сна, но она и понятия не имела, кто к ней ворвался.

— Что ты здесь делаешь?

— Обрати внимание на еду, — сказала незнакомка, ставя поднос на буфет. — Это для Сабина. Придурок заставил меня приготовить ему поесть. Мне велено передать, что тебе нельзя ничего трогать. Извини.

— А, без проблем, — с трудом ответила она, так как ее язык буквально присох к небу. — Кто ты? — Она глаз не могла оторвать от подноса.

— Я Анья, богиня Анархии.

В этом можно было не сомневаться. От этой женщины исходила неземная сила, практически высекая искры в воздухе. Но почему богиня жила с демонами?

— Я…

— Вот зараза! Ты меня извинишь? Я слышу, как меня зовет Люциен, — мой мужчина, так что руки прочь. Никуда не уходи, ладно? Я сейчас вернусь.

Гвен ничего не слышала, но не возразила. В ту же секунду, как дверь закрылась за богиней, она оказалась у буфета, запихивая в рот сэндвич Сабина, запивая его соком, потом схватила одной рукой чипсы, а другой — виноград. Она смаковала их так, словно в жизни не ела ничего вкуснее.

Вероятно, так оно и было.

Словно, радуга во рту: смесь вкусов, состава и различных температур. Ее желудок с благодарностью принял каждый кусочек и молил о продолжении банкета украденной еды.

Анья отсутствовала всего пару минут, но когда она снова появилась, поднос опустел, а Гвен сидела на кровати, вытирая лицо рукой и дожевывая последний кусочек.

— Итак, на чем мы остановились? — не глядя на поднос, Анья прошла к кровати и села рядом с Гвен. — О, да, я должна помочь тебе устроиться.

— Сабин говорил, что пришлет тебя, но я полагала, что он передумал. Меня… не надо охранять. Честно, — Только, пожалуйста, не смотри на поднос. — Я не стану пытаться сбежать.

— Я тебя умоляю, — красавица богиня отмахнулась от самой мысли. — Как я уже сказала, я — богиня Анархии. Как будто я бы опустилась до подобного. К тому же никто не заставит меня пойти туда, куда я идти не хочу. Мне было скучно и любопытно. Ну, по крайней мере, на один вопрос ответ я получила. Ты невероятно симпатичная. Посмотри только на эти волосы, — она пропустила несколько прядок между пальцами. — Неудивительно, что Сабин выбрал тебя своей женщиной.

Гвен смежила веки, наслаждаясь прикосновением богини. Гарпия была спокойной, убаюканной едой и дружеским общением. Для счастья ей не хватало убраться из крепости и поспать несколько часов.

— Он не выбирал меня своей женщиной, — возразила она, но поняла, что вроде бы не возражает против подобного. Ее соски напряглись, а заветное местечко между ног опалило жаром, который быстро распространялся по ее телу.

— Разумеется, ты его женщина, — Анья убрала руку. — Ты же будешь жить в его комнате.

Она открыла глаза и едва сдержала стон. Почему все так быстро стремятся разорвать с ней тактильный контакт? — Меня сюда привезли против моей воли.

Анья рассмеялась, словно услышала нечто забавное:

— Отличная шутка!

— Я серьезно. Я просила его предоставить мне отдельную комнату, но он меня не послушал.

— Как будто кто-то может заставить Гарпию оставаться там, где она не хочет быть.

Это было истиной в отношении ее сестер.

А ее самой? Не то что бы очень.

Но хотя бы Анья не выказала презрения, говоря о Гарпии. Слишком многие создания из «мифов» и «легенд» считали Гарпий ниже себя, лишь убийцами и воровками.

— Поверь, я совсем не похожа на свою семью.

— Ой. В твоем голосе столько отвращения, что с чьего-то тела могла бы сойти вся шкурка. Тебе не нравятся твои сородичи?

Гвен посмотрела на руки на коленях. Можно ли эту информацию использовать против нее? А если она будет держать это в секрете, то получит ли преимущество? Или ложь послужит ей лучше?

— И то, и другое, — ответила она, решив, что безопаснее говорить правду.

Она очень скучала по сестрам, и вот с ней была женщина, слушающая ее и, казалось, действительно интересовавшаяся ею. И на сей раз ей было всё равно, действительно ли Анья по-настоящему за нее переживала или просто притворялась. Она хотела поделиться своими чувствами, да, черт побери, просто поговорить. В последний раз ее выслушивали двенадцать месяцев назад.

Вздохнув, Анья опустилась на постель.

— Да ведь вы, девчата, просто крутизна неописуемая. Никто не может оскорбить вас и остаться после этого в живых. Даже боги при вашем приближение от страха обделываются.

— Да, но из-за этого тяжело завести друзей. Хуже того, нельзя показывать свою настоящую половинку во время любовной связи, так как можешь нечаянно сожрать своего парня.

Гвен легла рядом с богиней, касаясь ее плеча своим. Не могла ничего с собой поделать, она прижалась к ней еще ближе.

— И что в этом плохого? Когда я была еще девчонкой, взрослые меня всячески поносили. Они обзывали меня шлюхой, некоторые отказывались находиться со мной в одной комнате, как будто я могла как-то запятнать их драгоценные жизни. Я так хотела стать Гарпией. Тогда никто бы не стал со мной связываться. Это точно.

— Тебя проклинали?

Эту красивую, нежную, добрую женщину?

— Да, а еще посадили в тюрьму, а потом скинули с небес на землю, — Анья перекатилась на бок, положив руку под щеку и глядя на Гвен. — Ты к какому клану принадлежишь?

А можно ли эту информацию использовать против нее? Или, лучше держать ее в секрете… — О, да заткнись ты.

— Скайхоук.

Анья закрыла глаза на мгновение, ее длинные ресницы тут же отбросили тень на щеки.

— Подожди. Ты — Скайхоук? Как Талия, Бьянка и Кайя?

Вот теперь Гвен и перевернулась на бок, глядя на богиню с надеждой и страхом.

— Ты знакома с моими сестрами?

— Черт, знакома. Я припоминаю, что мы вместе хорошо повеселились в XVII столетии. За века жизни здесь я лишь нескольких знакомых могла бы назвать своими друзьями, и эти девочки в начале списка. Мы потеряли друг друга несколько сотен лет назад. Умер один мой приятель, человек, и, я не слишком хорошо переживала потерю. Оборвала все связи, — Анья решительно, оценивающе посмотрела на нее своими небесно-голубыми глазами. — Ты должно быть, недавнее пополнение.

Неужели она сравнивала Гвен с ее красивыми, умными, изумительно сильными сестрами? — Да, мне лишь двадцать семь лет.

Анья села, цокнув языком.

— Так ты еще совсем дитя. Но если между тобой и твоими сестрами такая разница в возрасте, разве твоя мать еще не вышла из детородного возраста?