Попов выдержал взгляд в упор и процедил сквозь зубы:

– Я с кумом чихнарку не глушил. И глушить не собираюсь.

– Ха, с кумом! – Шнырь отступил на шаг. – Ды, чего, такой наивный? Думаешь, Лапша с тобой разбираться будет? Хрен там! Сейчас сюда авторитеты подвалят – они-то тебе кожаную пилюлю и пропишут!

Налим отшатнулся. Даже в тусклом свете шестидесятиваттной лампы было видно, как он побледнел.

И правда, не прошло и десяти минут, как в карантинку ввалилась толпа из пяти человек. Николай, уже привыкший оценивать зеков по внешности, сразу определил статус каждого из вошедших. Главным был один, Куль видел его, когда ходил на разборки к Крапчатому. Четверо других, хотя и были одеты как блатные, являлись «торпедами», бойцами.

– А ну, мужички-беспредельщики, стройся, блин! – Гаркнул блатной. Этапники, недоуменно поглядывая на визитеров, выполнили команду.

– Я – Колесо. – Представился зек, – А эта братва – мои помощники. Детекторы лжи, блин. Ну, кто тут косяки порет?

Не дожидаясь ответа, Колесо мотнул головой. Двое боевиков вышли вперед. Один пробежал в начало строя, второй остался вначале.

– Сперва, – маленький урок. – Предупредил блатной.

«Торпеды» немедля приступили к делу. Каждый из этапников получил по мощному удару в грудину. Николай тоже получил свою порцию. Дыхание у него на миг перехватило, но он, в отличие от многих, удержался на ногах.

– Ну, кто тут основной? – Глумливо спросил Колесо после конца экзекуции.

– Вон тот. – Протиснувшийся между бойцами Сиволапов указал на Попова. – Он всех подзуживал.

– Утухни, косячник! – Цыкнул на него блатной и шнырь испарился. – Без тебя разберусь.

Колесо, покачиваясь, словно шел по палубе во время шторма, приблизился к Налиму:

– Так это ты, в натуре, чувачка грохнул?

– Так малява была… – Промямлил Клим.

– Что за малява? – Чуть ли не ласково спросил блатарь.

– Что петух он…

– Петух дырявый, или как?

– Что он с хаты ломанулся, когда его хотели за крыску отпидорасить.

– И чего, в маляве фамилия была прописана?

– Нет, только погоняло и приметы. – Попов, завороженный длинным разговором, ощутимо успокоился.

– Какие приметы?

– Ну, среднего роста, темный…

– А, братва, – Обернулся Колесо, – Это и ко мне подходит!

Бойцы дружно заржали.

– Ша! – Тихо сказал блатной и смех немедленно прекратился. – А погоняло какое? – Он вновь пристально уставился на Налима.

– Филя.

– И ты стопудово уверен, что тот пацан был пидором? – Теперь в голосе блатного сквозило такое холодное издевательство, что Николай, слушая этот базар, невольно поежился.

– Так фамилия у него… – Начал Попов и вдруг он осознал сказанное ему, – Почему был… – Внезапно охрипнув, прошептал Клим.

– А кончился он в больничке. Ну! Отвечай, косячник!

Этапник попытался совладать с собой, выпрямился и, как мог твердо сказал:

– Уверен.

– А я, брат, не уверен. – Хищно улыбнулся Колесо. – И что теперь делать?

Не дожидаясь ответа Налима, блатарь резко повернулся и его локоть угодил точно в солнечное сплетение Клима. Тот выпучил глаза и судорожно стал пытаться вдохнуть.

– Я повторяю вопрос: что мне с тобой делать?

– Не знаю. – Выдохнул Налим.

– Странно. – Блатной вновь растянул губы в улыбке. – А я, почему-то, знаю…

Колесо вновь подал знак и двое «торпед» подхватили Попова под руки и поставили его на колени перед блатным, зажав нижнюю челюсть. Налим уже понял, что с ним хотят сделать то же самое, что он недавно планировал сотворить с Филоновым и принялся отчаянно вырываться. Но один из бойцов, пресекая попытки сопротивления, сдавил Климу шею и тот, лишенный воздуха, вскоре обмяк.

Колесо медленно, наслаждаясь каждым движением, приспустил брюки и на свет показался его член, украшенный на головке какой-то татуировкой. Взяв пенис в руку, Колесо приблизился к Попову вплотную и