Огромная, во всю стену, карта Москвы висела на стене кабинета начальника штаба. Испещренная снизу доверху синими и красными стрелками и трассерами черных пунктиров, она походила больше на карту боевых действий, только весьма странную. Согласно ей линии фронта не было вовсе, все воевали со всеми. Так оно и было. Черные пунктиры – примерные владения различных группировок, стрелки – направления атак, часто спонтанных и лишенных всякого оперативного смысла. Смысл один, житейский: уцелеть, пополнить запасы продовольствия, денег, боеприпасов и медикаментов. Единственно возможная модель поведения массы людей на пространствах с ограниченными ресурсами. Все вернулось к хаосу времен монгольских нашествий. Неисчислимые орды Чингисхана и Батыя вынуждены были все время передвигаться, как саранча, пожирая все вокруг. Задержишься хоть на месяц – твои же всадники начнут есть своих лошадей. Солдатам паек не положен, солдат должен заботиться о себе сам. Остался без коня – и твоя армия ушла вперед, на новые земли в поисках добычи, бросив тебя на верную смерть в покоренных, но враждебных землях. В армии выживает самый жестокий, самый запасливый, самый ненасытный. Так в начале второго тысячелетия завоевывались страны и континенты. Так в начале третьего завоевывались улицы, банки и аптеки.
Тратить деньги можно было в сетевых универмагах. Там было все: оружие, тушенка, спасительные «Сникерсы», быстро утолявшие голод, питьевая вода и даже отделы для безопасного сна. За дополнительную плату, разумеется. Для сохранения ясности старые цены умножили на территориальные коэффициенты, возрастающие по мере удаления от МКАД и близости соседства враждующих районов. «Перекресток», «Ашан», «Седьмой континент», «Рамстор» и прочие гиганты столичного ритейла сохранили под своим контролем больше половины магазинов, срочно переоборудовав их под укрепленные торговые точки. Пускали туда всех, и зачастую в залах вспыхивали перестрелки между покупателями из враждующих районов. Вооруженная до зубов охрана, как правило, из числа бывших омоновцев и бойцов спецназа, гасила такие стычки безжалостно. На слуху была история расстрела целой очереди в «Ашане» на проспекте Вернадского, где сцепились «студенты» из местной университетской группировки и их соседи – «коммунисты» с Ленинского проспекта. Теперь они по-соседски поделили «братскую» могилу на Новодевичьем, вырытую в том самом месте, где уже сто лет покоился писатель Антон Чехов. Кто из нас не мечтал о конце жизненного пути в таком достойном месте?
Но здесь все было по-другому.
Никаких стычек, жесткий фейс-контроль на входе. Область совсем рядом, поэтому наценочный коэффициент – самый низкий. Здесь закупались все старики с Бабушкинского района и их беспокойные соседи – «северяне», занявшие квадрат «ул. Дежнева – Енисейская-Широкая – Ясный проезд». Иногда прорывались даже «очкарики» – интеллигенты с бибиревской резервации КППЛ («ул. Корнейчука – Пришвина – Плещеева – Лескова). Штаб объединения «Седьмой континент» на Ярославском шоссе, 115, разместился в подсобках торгового центра, и в нем всегда было людно. Приходили-уходили поставщики оружия из бывших воинских частей, уносили чемоданы налички. Черной? Она вся «почернела», в дыму сражений за хранилища Центробанка и банковские отделения по всей Москве. На оперативных совещаниях принимались решения об обороне сохранившихся универсамов и освобождении уже захваченных. Для этого применялась тактика «линии». Выбиралась торговая точка, ушедшая под контроль местных группировок и две ближайшие к ней, расположенные с разных сторон. В назначенный день кинжальным ударом враг выбивался, и на карте появлялась полноценная боевая линия универмагов. Основой послужила операция, разработанная здесь, на Ярославском шоссе, в которой участвовали магазины из бывшего кинотеатра «Ударник» и здания ФСБ на Большой Лубянке (так называемый универсам «Центральный»). Совместным рейдом они выбили хорошо вооруженных «кремлевцев», представлявших собой работников разгромленной Администрации президента, с территории торгового центра «Манеж». Впрочем, с кремлевскими удалось быстро договориться о поставках боеприпасов, и конфликт оперативно замяли. Бизнеса без жертв не бывает: сотню убитых в этой магазинной мини-войне свалили по обыкновению в Мавзолей Ленина, где от запаха окоченевших трупов уже начало разъедать глаза.
Такая согласованность в действиях объяснялась очень просто: «континентовцы» не жалели денег на связь, привлекая десятки сталкеров со всего города.
– Можно? – скорее, по привычке, а не крайней необходимости, осведомилась Sever. Там, где она появлялась, в своем неизменном кожано-байкерском прикиде, ее всегда ждали нетерпеливо, было не только «можно», но обычно: «нужно» и «где тебя черти носят?».
– Давай, заходи уже! Где тебя черти носят, операция на носу, а у нас на Кожуховской и Серафимовича еще никто не в курсе – когда, как, какого хрена. – Начальник штаба, бывший депутат и совладелец «Седьмого» Владимир Груздев, говорил коротко и звучно. Доходило с первого раза. После гибели основного владельца сети Александра Занадворова у дверей своего офиса (знаменитый «бой на Павелецкой», где «татарские» взяли не только вокзал, но и соседнюю Летниковскую улицу), он снова вернулся в компанию и стал главным стратегом. Посылать сталкеров на самые ответственные задания Груздев предпочитал лично.
– Кожуховка? Ого! Ваши там еще держатся? Ни разу не доезжала. – Sever с сомнением посмотрела на карту. Проехать пол-Москвы и остаться при своих было почти нереально. Если только за двойную ставку.
– Байк у тебя быстрый, быстрее пули. Доедешь. Плачу двойную, времени – два часа, время пошло. Атака завтра в семь утра, линия «Серафимовича, 2—5-я Кожуховская, 13», объект – бывший головной офис компании на Летниковской, 10. Вопросы?
Итак, следовало нагрузить информацией командиров универсама в знаменитом Доме на набережной и обычного, на «Кожуховке», о совместной операции по штурму здания неподалеку от «Павелецкой».
– Один. На Большой Татарской есть гастроном, почему не прочертить линию оттуда? Намного короче, риска меньше.
– Вопрос дилетанта. Как нам потом с местной казанской братвой договариваться? «Извините, мы тут у вас домишко подрезали, вы уж не серчайте, не отбирайте магазинчик на вашей поганой Татарской?» Будем считать, что вопросов больше нет. Ты еще здесь?
Взревел мотор «Honda-60 °CBR», выбросил снежный прах; «сибир» скрылся в подворотнях Малыгинского проезда, выскочил на Палехскую, перемахнул, не глядя, высокий мост со шлагбаумом в Лосинке и запетлял по знакомым улочкам Бабушкинского, в котором его знала каждая собака. Главная засада – Бутырский район и Марьина Роща, где собрались уголовники чуть ли не со всей страны, возродив печальную славу 20-х годов прошлого столетия. Что там творилось, никто не знал, поскольку никто оттуда не возвращался. Пришлось делать огромный крюк, аж до Ленинградки. На шальные пули охотников до чужого мотодобра сталкер Sever уже давно не обращала внимания. Бронежилет, тяжеленная кевларовая каска, вся покрытая мелкими вмятинами, – обычное дело! МП-3 плеер наяривал в уши любимый «Кровосток», чей трек был как раз по маршруту:
На улице не похоже на курорт —реально трупы, маршрутка в огне,пронзительный женский крик, мечутся люди — этот драйв по мне.Парни, придумавшие рэп еще в 2009-м, явно были в теме московских возможностей хаоса. Sever неслась по Тверской, ныряя то в темные ее переулки, то вылетая на проезжую (уже давно никем не проезжую), где никто никого не ждал. «Easy money», – хмыкнула сталкер и спокойно вывернула к Манежу. Эту песню она слышала еще до Разбора, тогда, в прошлой жизни циника-телерепортера:
