У Тибра водопой. Вся конница врага.А в Капитолии, в белоколонной зале,Сенаторы себя к сиденьям приковали,И заседание под медные рога –Непрерываемо. Враг топчет берега,И, бронями кипя, пораскалились дали,Но память о былом, — о Пирре, Аннибале,Как последождная победная дуга.И, клятву выковав в произнесеньи четком, –Спокойный человек с квадратным подбородкомЗапаивает жезл в медь маленькой руки,И, чуя пиршество, чертят по небу птицы:По мрамору ступень упруги и легкиШаги Диктатора, — плеск молока волчицы.
1917
САНСКРИТ
В странно-знакомых словах, суровых словах санскрита –Смуглая кожа земли, — той, где струится муссон.В призвуках тайных и темных кроются лики дравидов,Преданных мертвой луне, солнцем сожженных людей.В плавно-певучих разливах широко отверстых гласныхВсплески высокой волны, — воли грядущих веков.И в трепетании смутном шорохов, шепотов, шумовСкорбные шелесты трав в мире бескрайних могил.
1917
EX ORIENTE UMBRA
Плащи из мутно-белого сукна,Разрез направо, алый крест налево.Их нежно вышивала королева,И женская рука была верна.Под медный плач латинского напеваКолышется органная волна,И сердца рыцарского глубинаВся рдеет от расплавленного гнева.Окончено. Звенящий вопль трубы.На весла тяжко налегли рабы,И в море мерно выплыли галеры.И с берега ловил их долго взгляд,Прощальный взгляд на тех, кто солнце верыПонес в провалы первых круазад.
1917
СЛОВАРЬ
Коринф. Коричневый. Коринка. Карий.Колье гортанно прозвучавших слов.Отраден мой сегодняшний улов:Мир и словарь — как море и акварий.Разглядывай резьбу радиолярийНе под покровом громовых валов,Но в хрустале недвижимых слоев,И бережливым будь, что антикварий.Так в малом целый познается мир.Так в блеске золота раскрыт Офир,И слово легкое — стигмат вселенной.Люблю слова, певучую их плоть:Моей душе, неколебимо пленной,Их вестниками воли шлет Господь.