Мрак безглазый правит миром;Дальний берег распростерт,Световым отбит пунктиром.И оттуда в кровь плыветВсё отравней и капризнейАрф гавайских струнный мед,Не вмещающийся в жизни.И дымит в глазах дурман:Там бы… с кошкой той проклятой!..А над островом вулканПышет в небо розой мятой.
1935
У ОКНА
Ночь. Два часа. Напротив — черный домНа фоне выцветающего неба;Погашен газ, и улица каньономПрорезана у самого окна.Я вынимаю из футляра цейссИ навожу на ветер предрассветный,И он, с прохладой, мне приносит дрожь:Спиртовую голубизну Капеллы…Мне дико здесь в трехметровой пещерке,Где в потолок уперлись переплеты;Мне дико здесь за письменным столом,Усеянным опавшими годами:Спиртовый луч летел сто тысяч лет,Пока разбился о мою ретину, –А кто увидит и каким увидитТот, что сейчас рванулся от звезды?Мне дико здесь, среди утесов книжных,На берегу кирпичного каньона,Когда ко мне летят тысячелетья,Когда я сам с планетою лечу!И так отрадно, что безмолвье небаВдруг надорвут ликующей руладойПроснувшиеся в зоопарке львы!..
3-4.VI.1936
УЗНАВАНИЕ
На старой гравюреВ истрепанной книге:Укрылись от буриПугливые бриги;На прочных причалахСтоят корабли;Вдоль скал одичалыхДома залегли.На старой гравюре:Неведомый город,Кинжалами буриИзрезан и вспорот,Весь выветрен, матовИ сух, как змея,То сердце далматов,Рагуза моя!Из каменной рамкиГлядят исподлобьяДома, точно замки,И замки-надгробья;Тут скорчены ветки,Тут скудны струи;Упрямые предкиТут жили мои!Гляжу и не знаю:Во сне ли вчерашнемВот к этим, по краю,Взбирался я башням;Откуда знакомыВот эти, вблизи,Сквозные проемыЩитов жалюзи?Откуда мне любыЗубцы и бойницы,Гончарные трубы,И зыбь черепицы,И ярость ветров, иРастресканность плит,Не голос ли кровиВо мне говорит?Ужели не здесь, не
