Управляет большой конторойС гиацинтами на окне.Кто глядит, как несут корзиныС океанского корабля:Груз мушката, кофе, резины,Чем богата твоя земля.Кто лежит, нестерпимо болен,Равнодушен к земным плодам,И кому с резных колоколенОтряхает звон Амстердам.О тебе. Кто лежит и жалкоНа весенний глядит каштанИз-за факелов катафалка:Бедный-бедный Каннитферштан!
1934
СОБАКА
Я ухожу, и ты не знаешь,Куда я ухожу теперь.Ты терпеливо ожидаешь:Когда же снова стукнет дверь?В твоем сознании померкшем,Тоской покорною полны,Плывут о давнем и умершемСобачьи медленные сны.Судьбы ведь не переупрямить,Хозяина не воротить,И всё разматывает памятьОслабевающую нить…Вот я вернусь, и ты — метаться,Лизать мне руки, лаять зря:Готово сердце разорваться,За скудный дар благодаря.Но день пройдет, — уйду навеки,Мой шаг не прозвучит опять,А ты — года, смежая веки,Всё будешь слушать, верить, ждать…
1935
МОЛОХ
Ночь, пустырь, осенний дождик.Над понурыми домамиМукомольня пароваяПять возносит этажей;Желтой угольною лампойНа углу окошко светит;Подхожу к нему, к решеткеПриникаю и гляжу.Там в желточном мутном светеПриводные ремни пляшут,Там эксцентрики — ладониПотирают не спеша,Там, поглубже, в полумраке,Рукава куда-то всходят,Как чудовищный кишечникРаздуваясь и урча.И выходит в белой блузеМелолицый и бесшумный,В три погибели согбенный,Куль влачащий человек…Я в гимназии немалоВидел разных прокламаций,Но теперь лишь — телом! — понялСлово жадное: Молох.
1935
ПЛЕН
Ночь, как в шахте. Влажный мрак.Странный пряный винный запах.Клином в черной ртути влагФонари торчат на трапах.Нагибаюсь через борт:
