— Лато, сэр. Георгиос Лато.

— Ладно, Георгиос. Давай начнем с самого начала.

Отношения между Константином Демирисом и Мелиной с годами все ухудшались, но до последнего времени он никогда не поднимал на нее руку. Все началось во время бурной ссоры по поводу его любовной связи с ближайшей подругой Мелины.

— Ты всякую женщину способен превратить в шлюху, — кричала Мелина. — Чего бы ты ни коснулся, все превращается в грязь.

— Skaseh! Заткни свой поганый рот.

— Ты не заставишь меня молчать, — ответила Мелина. — Я всем расскажу, какой ты подонок. Брат был прав. Ты чудовище.

Демирис поднял руку и закатил Мелине пощечину. Она выбежала из комнаты.

На следующей неделе, во время новой ссоры, он снова ударил ее. Мелина собрала вещи и улетела на Аттикос — остров, являющийся собственностью ее брата. Она пробыла там неделю в тоске и одиночестве. Она скучала по мужу и начала придумывать оправдания его поступку.

«Я сама виновата, — думала Мелина. — Не нужно настраивать его против себя». И еще: «Он не хотел меня ударить. Просто вышел из себя и не соображал, что делает. Если я была ему безразлична, он не ударил бы меня, разве не так?»

Но в душе Мелина знала, что все это выдумки. Она не могла допустить, чтобы их брак распался. В следующее воскресенье она вернулась домой. Демирис был в библиотеке.

Когда Мелина вошла в комнату, он поднял голову от книги:

— Значит, ты решила вернуться.

— Здесь мой дом, Коста. Ты мой муж, и я тебя люблю. Но хочу сказать тебе: если ты меня еще раз ударишь, я тебя убью.

Он посмотрел ей в глаза и понял, что она действительно может это сделать.

Как ни странно, но после этого случая их отношения несколько улучшились. Долгое время после этого Константин старался сдерживаться при Мелине. Он продолжал волочиться за женщинами, а Мелина была слишком горда, чтобы попросить его не делать этого. 'Когда-нибудь все эти шлюхи надоедят ему, — думала Мелина,

— и он поймет, что кроме мня ему никто не нужен'.

В субботу вечером, когда Константин Демирис одевался, намереваясь уйти, в комнату вошла Мелина.

— Куда это ты собрался?

— У меня назначена встреча.

— Разве ты забыл? Мы сегодня ужинаем у Спироса.

— Я не забыл, но у меня есть дело поважнее.

Мелина застыла, не помня себя от ярости:

— Я знаю, что это за дело — твоя похоть. И ты собираешься к какой-нибудь шлюхе, чтобы удовлетворить эту похоть.

— Попридержи язык. Ты стала похожа на торговку рыбой. — Демирис внимательно осмотрел себя в зеркале.

— Я не позволю тебе! — То, как он вел себя с ней, было отвратительно, но оскорблять еще и ее брата — это было уже слишком. Она должна постараться уязвить его, и был только один способ сделать это.

— Вообще-то мы оба сегодня должны посидеть дома, — сказала она.

— В самом деле? — спросил он безразлично. — И почему же?

— Разве ты не помнишь, что сегодня за день?

— Нет.

— Сегодня ровно год с того дня, как я убила нашего сына, Коста. Я сделала аборт.

Он замер, и Мелина увидела, как сузились его зрачки.

— И еще я сказала врачам, чтобы они позаботились о том, чтобы у меня никогда не было детей.

Он совершенно потерял контроль над собой.

— Skaseh!

Он ударил ее по лицу. За первым ударом последовали другие.

Мелина закричала, повернулась и выбежала в холл, Демирис за ней. Он догнал ее на лестничной площадке.

— Я убью тебя за это, — прорычал он. И снова ударил ее. Мелина потеряла равновесие и упала, скатившись по длинной лестнице.

Она лежала внизу и рыдала от боли:

— Господи, помоги же мне! Я что-то сломала.

Демирис молча стоял, глядя на нее холодными глазами.

— Скажу горничной, чтобы вызвала врача. Не хочу опаздывать на свидание.

Незадолго до полудня зазвонил телефон.

— Мистер Ламброу? Это доктор Метаксис. Ваша сестра попросила меня позвонить вам. Она находится у меня в больнице. Боюсь, с ней случилась беда…

Спирос Ламброу приехал в больницу, вошел в комнату, где лежала Мелина, и в ужасе уставился на нее. У мелины была сломана рука, кроме того, у нее было сотрясение мозга, а лицо страшно распухло.

Спирос Ламброу произнес только одно слово: «Константин». Голос его дрожал от ярости.

Глаза Мелины наполнились слезами:

— Он не хотел, — прошептала она.

— Я уничтожу его. Жизнью клянусь. — Никогда раньше не испытывал Спирос такого всепоглощающего бешенства.

При одной мысли о том, как Демирис обращается с Мелиной, его бросало в дрожь. Его надо остановить, но как? Должен же быть способ. Но он не мог ничего придумать сам. И как не раз бывало в прошлом, он решил обратиться за советом к мадам Пирис. Может быть, она сможет ему помочь.

По дороге к ней Ламброу самокритично рассуждал: «Мои друзья обхохотались бы, узнай они, что я консультируюсь у экстрасенса». Но все дело было в том, что в прошлом мадам Пирис часто говорила ему о многом, что сбывалось. «Она должна мне помочь».

Они сидели за столиком в темном углу плохо освещенного кафе. Ему показалось, она очень постарела со дня их последней встречи. Старуха сидела, не сводя с него глаз.

— Мне нужна помощь, мадам Пирис, — сказал Ламброу.

Она молча кивнула.

— Как начать?… Полтора года назад был суд. Женщину по имени Кэтрин Дуглас…

Выражение лица мадам Пирис изменилось:

— Нет, — простонала она.

Спирос Ламброу в недоумении смотрел на нее:

— Ее убили…

Мадам Пирис поднялась:

— Нет! Духи сказали мне, что она умрет.

Спирос Ламброу удивленно проговорил:

— Так она и умерла…

— Она жива!

Он не находил слов от изумления.

— Этого не может быть!

— Она была здесь. Приходила ко мне три месяца назад. Они прятали ее в монастыре.

Он смотрел на нее, потеряв дар речи. И неожиданно все встало на свои места. «Они прятали ее в монастыре». В порядке благотворительности, Демирис любил давать деньги на монастырь в Янине, деревне, где якобы была убита Кэтрин Дуглас. Теперь все совпало с информацией, которую Спирос получил