день — но он просит за него полмиллиона долларов. — Купите его, — сказал Грангье.

— Но у меня нет 500 тысяч долларов. — Понятно. Как скоро вы могли бы получить пресс?

Она неохотно процедила.

— Полагаю, что сейчас же, но я не могу…

Грангье снял телефонную трубку и проговорил:

— Луи, мне срочно требуется 500 тысяч долларов во французских франках. Возьмите всю наличность из сейфа, а остальное снимите со счета в банке и скорее несите мне в офис. Быстро.

Трейси нервно вскочила.

— Я бы лучше пошла и…

— Вы никуда не пойдете.

— Правда, лучше я…

— Лучше помолчите. Я думаю.

У него были деловые партнеры, которые с удовольствием бы ввязались в это дело, но уж лучше им не надо знать, чтобы не навредить себе и ему, — так решил Грангье.

Он сам купит большой станок и заменит все, что позаимствовал со счета казино в банке на напечатанные банкноты. А уж после он прикажет Бруно Винсенте разделаться с дамочкой. Ведь она не любит партнеров. Ну, их не любит и Арманд Грангье.

Через два часа прибыли деньги в большой сумке. Грангье сказал Трейси: — Выписывайтесь из отеля. У меня в холмах премиленькая вилла. Там вы и поживете до тех пор, пока мы не провернем операцию. — Он поставил перед ней телефон.

— А теперь звоните своим друзьям в Швейцарию и скажите, что покупаете большой станок.

— Телефонный номер у меня в отеле. Я могу позвонить и оттуда. Дайте мне адрес вашего дома. Я скажу им, куда направить станок и…

— Нет! — отрезал Грангье. — Я не хочу, чтобы его доставляли транспортом. Я хочу получить его прямо в аэропорту. Мы поговорим об этом за ужином сегодня вечером. Увидимся в восемь вечера.

Ее отпустили. Трейси поднялась. Грангье кивнул в сторону сумки.

— Будьте осторожны с деньгами. Не хочу, чтобы что-нибудь случилось с ними — или с вами.

— Ничего не случится, — уверила его Трейси.

Он улыбнулся лениво.

— Уверен в этом. Профессор Цукерман проводит вас до отеля.

В молчании вдвоем уселись они в машину, поставив между собой сумку с деньгами, у каждого в голове свои мысли. Цукерман так и не разобрался, что же случилось, но чувствовал, что это сулит нечто хорошее для него. Все закручивалось на женщине. Грангье приказал не сводить с нее глаз, что Цукерман и собирался делать.

Арманд Грангье в этот вечер просто порхал. К его радости, все сложилось прекрасно, и он получит большой печатный станок. Эта Уитни говорила, что он может печатать 5000 тысяч долларов в день, но у Грангье созрел лучший план. Он заставит работать станок все 24 часа в сутки, то есть в день получится 15 тысяч, в неделю более 100 тысяч и почти миллион каждые десять недель. И это только начало. Сегодня вечером он узнает имя этого гравера и заключит с ним сделку на изготовление большого числа аппаратов. Для его везения нет границ.

Точно в 8 вечера лимузин Грангье подкатил к дверям отеля дю Палас, и из машины вылез сам хозяин. Когда он вошел в вестибюль, то с удовлетворением отметил, что Цукерман сидел около входа, не сводя глаз с дверей.

Грангье подплыл к портье.

— Экюль, скажите баронессе де Шантильи, что я уже здесь, пусть спускается в вестибюль.

Портье взглянул на него и ответил:

— Баронесса съехала из отеля, месье Грангье.

— Вы ошибаетесь. Позвоните ей.

Экюль Берджерас растерялся. Опасно противоречить Арманду Грангье, это знал каждый ребенок.

— Но это же невозможно.

— Когда?

— Сразу же после того, как она вернулась в отель. Она просила меня принести ей в номер счет, чтобы там расплатиться наличными и…

Мозги Арманда стремительно заработали.

— Наличными? Французскими, да?

— Да, месье, французскими.

Грангье бешено закричал:

— Взяла она хоть какой багаж? Или коробку из номера?

— Нет. Она сказала, что пришлет за ними позже.

Итак, она смылась с его деньгами в Швейцарию проворачивать свои дела с большим станком.

— Ключ от ее номера, быстро!

— Да, месье Грангье.

Экюль Берджерас схватил ключ и помчался вместе с Армандом Грангье в лифт.

Проходя мимо Цукермана, Грангье прошипел:

— Что вы тут сидите, идиот проклятый. Она же смылась!

Цукерман непонимающе посмотрел на него.

— Не могла она уйти. Она даже не спускалась в вестибюль. Я все время наблюдаю за ним.

— «Наблюдаю за ним», — передразнил его Грангье. — А ты видел няньку или седовласую пожилую леди, или служанку, выходившую через служебный вход?

Цукерман обескураженно помотал головой.

— Откуда мне знать, кем она нарядится?

— Иди в казино, — буркнул Грангье. — Я разберусь с тобой позже.

Номер выглядел точно так же, как в момент посещения его Грангье. Дверь в смежную комнату оказалась открытой. Грангье кинулся к шкафу. Слава Богу, печатный станок был на месте. Он оказался слишком массивным, чтобы эта Уитни смогла утащить его с собой. Это ее ошибка. И не только это, — подумал он. Она надула его на 500 тысяч, и он заставит заплатить ее сполна. Он даст полиции возможность поймать ее и засадить за решетку, а уж там его мальчики разберутся с ней. Они уж заставят ее назвать имя гравера, а потом пристрелят.

Арманд Грангье набрал номер полиции и попросил к телефону инспектора Дюмона. Он злобно орал в трубку минуты три, и, наконец, сказал:

— Я жду вас здесь.

Через пятнадцать минут прибыл его приятель — инспектор в сопровождении мужчины весьма непривлекательного вида, каких Грангье еще не встречал, с внешностью типичного фанатика.

— Это месье Даниэль Купер, — представил его инспектор Дюмон. — Месье Грангье. Месье Купер также интересуется женщиной по фамилии Уитни.

Купер заговорил:

— Вы упоминали, что она занимается изготовлением фальшивых денег. — Да. Сейчас она на пути в Швейцарию. Вы сможете взять ее на границе. Все доказательства ее вины здесь, в этом номере.

И он повел их к шкафу. Даниэль Купер и инспектор Дюмон заглянули внутрь.

— Вот здесь находится печатный станок, на котором она изготовляла деньги.

Даниэль Купер подошел к станку и тщательно исследовал его.

— Вы говорите, она печатала здесь деньги?

— Да, я уже говорил, — подтвердил Грангье. Он вынул банкноту из кармана и протянул ее Куперу.

— Взгляните. Эта одна из фальшивых ассигнаций, которую она изготовила.

Купер подошел к окну и посмотрел банкноту на свет.