Только когда экспресс отошел от Пенсильванского вокзала, Трейси начала приходить в себя. Каждую секунду она ждала, что чья-то тяжелая рука опустится ей на плечо и резкий голос произнесет:

— Вы арестованы.

Она внимательно разглядывала пассажиров, входящих в поезд, но не чувствовала никакой опасности. Плечи Трейси даже затекли от напряжения. Она уверяла себя, что совершенно невозможно так скоро раскрыть преступление, а если и раскроют, то не свяжут с ней. Конрад Морган должен был ждать ее в Сент Луисе с 25 тысячами. Двадцать пять тысяч, будьте любезны. Чтобы заработать такую сумму, ей пришлось бы работать целый год. — Я поеду путешествовать в Европу, — подумала Трейси, — в Париж. Нет.

Не в Париж. Мы с Чарльзом собирались провести там медовый месяц. Нет. Я поеду в Лондон.

Любопытно, но то, что с ней произошло, позволило Трейси почувствовать себя совершенно другим человеком. Вроде бы заново родилась.

Она закрыла на ключ дверь в купе и открыла замшевый мешочек. В руках у нее горели-переливались всеми цветами радуги камни. Там было три больших бриллиантовых кольца, булавка с изумрудом, браслет с сапфирами, три пары серег и два ожерелья, одно с рубинами, другое — жемчужное.

— Они стоят, должно быть, больше миллиона долларов, — подумала Трейси.

Поезд проезжал по сельской местности, Трейси уселась на место и стала прокручивать в голове события минувшего вечера. Взятие напрокат машины… поездка в Си Клиф… тишина ночи… выключение сигнализации и вход в дом… сейф открыт… шок от включившейся сирены и появление полиции. Им в голову не пришло, что женщина в ночной сорочке и бигуди и была тем грабителем, которого они разыскивали.

А теперь, сидя в отдельном купе экспресса, следующего в Сент-Луис, Трейси позволила себе с удовлетворением улыбнуться. Она радовалась, что обвела полицию вокруг пальца. Быть на волоске от гибели — в этом есть что-то восхитительное, думала она. Она чувствовала себя смелой, умной и непобедимой. Наконец, просто прекрасной…

В дверь купе постучали. Трейси быстренько сунула драгоценности в замшевый мешочек и убрала его в сумочку. Она вынула билет и открыла дверь купе для кондуктора.

В коридоре стояли двое мужчин в серых костюмах. Одному на вид было лет тридцать, второму лет на десять больше. Молодой, атлетически сложенный, выглядел довольно привлекательно. У него был волевой подбородок и очки в костяной оправе, из-под которых смотрели интеллигентные глаза. Старший был приземистый, с густой шевелюрой черных волос. Темные глаза холодно блестели.

— Чем могу помочь? — спросила Трейси.

— Да, мисс, — ответил старший.

Он вынул бумажник и протянул визитную карточку.

— Федеральное Бюро Расследований, Министерство Юстиции Соединенных штатов. Я специальный агент Деннис Тревор. А это специальный агент Томас Бауэрс.

У Трейси во рту пересохло. Она с трудом улыбнулась.

— Простите, но я не понимаю. Что-нибудь не так?

— Извините, мэм, — сказал молодой с мягким южным акцентом. — Несколько минут назад этот экспресс пересек границу Нью-Джерси. Перевозка краденного товара через границу штата считается государственным преступлением.

Трейси вдруг стало плохо, появилась красная пелена перед глазами. Старший, Деннис Тревор, сказал:

— Пожалуйста, откройте свой багаж. Это уже не просьба, но приказ.

Единственной надеждой было попытаться обмануть их:

— Нет, конечно же. Как вы смеете врываться в мое купе? — возмущенно воскликнула она. — Все, что вы делаете — это ходите вокруг и мешаете невиновным гражданам. Я сейчас позову проводника.

— Мы уже поговорили с проводником, — сказал Тревор.

Обман не сработал.

— Вы… Вы имеете ордер на обыск?

Молодой мягко сказал:

— Нам не требуется ордер на обыск, мисс Уитни. Мы арестовываем Вас во время совершения преступления.

О, они даже знали ее имя. Она попала в западню. Выхода не было. Никакого.

Тревор подошел к ее сумке, открыл ее. Совершенно бесполезно было пытаться остановить его. Трейси беспомощно смотрела, как он вынул замшевый мешочек. Он открыл его, взглянув на своего партнера, и кивнул. Трейси без сил упала на свое место, она не могла больше стоять.

Тревор вытащил из кармана листок и, взглянув в него, проверил содержимое мешочка, и опустил его в карман.

— Все здесь, Том.

— Но как вы нашли? — спросила Трейси.

— Мы не уполномочены давать вам какую-либо информацию, — ответил Тревор.

— Вы арестованы. Мы имеем право хранить молчание и сделать подарочек адвокату до того, как Вы что-нибудь скажете. Все, что Вы скажете теперь, может быть использовано как доказательство против Вас. Вы понимаете?

Она шепотом ответила:

— Да.

Том Бауэрс сказал:

— Простите, пожалуйста, я знаю о Вашем прошлом и мне действительно неприятно.

— Ради Христа, Том, — сказал старший. — Это ведь не социальный визит. — Знаю, но тем не менее.

Старший протянул пару наручников Трейси.

— Пожалуйста, ваши запястья.

Сердце Трейси забилось. Она вспомнила аэропорт в Новом Орлеане, когда впервые ей надели наручники.

— Пожалуйста! Неужели вы сделаете это?

— Да, мэм.

Молодой человек сказал:

— Могу ли я поговорить с тобой наедине, Деннис?

— Да.

Двое мужчин вышли в коридор.

— Ради Бога, Деннис, неужели так необходимо надевать на нее наручники? Она не собирается убегать.

— И когда ты только вырастешь? Когда ты проработаешь в бюро так же долго, как и я.

— Пошли. Дай ей шанс. Она так смущена.

— Мне безразлично, что она собирается делать.

Она больше не могла слушать остальное. Да и не хотела.

В этот момент они вернулись в купе. Старший выглядел зло.

— Хорошо, — сказал он. — Мы не будем надевать на вас наручники. Вы сойдете с нами на следующей станции. По радио мы вызвали машину из бюро. Вы останетесь в своем купе. Ясно?

Трейси кивнула, не имея сил ответить. Молодой человек, Том Бауэрс, сочувственно пожал плечами и сказал:

— Надеюсь, я сделал для вас все, что мог. Больше никто ничего не мог сделать. Сейчас — уже нет. Было слишком поздно. Они поймали ее с поличным. Полиция как-то выследила ее и сообщила в ФБР.