музыкантов бродила по переулкам, звуки их негромкой музыки плыли над ржавыми жестяными крышами. Имам стоял посередине улицы и собирал щедрые подношения. Белая палатка напротив его мечети этим вечером была закрыта, а жившие в ней фанатики куда-то исчезли.
В полночь в дверь нашей спальни постучал Осман. Трое его малышей не без уговоров вышли вперед, держа в руках самодельные игрушки — подарки для Арианы и Тимура. Отец тряхнул их за плечи, и они неохотно забубнили марокканскую детскую песенку. На Западе уложить детей спать вовремя — священный ритуал, а на Востоке, напротив, считается, что вечер не удался полностью, пока уже глубоко уснувших детей не растолкают для того, чтобы развлечь взрослых.
Когда Осман ушел, а наши собственные дети уже громко посапывали, я спустился на веранду и сел на плетеную скамью. Празднование в
И вот, когда я сидел там, я вдруг очень сильно ощутил, что Дар Калифа обладает своей собственной душой. И, как мне показалось, эта душа — нечто большее, чем просто камни и раствор извести, и дом ясно представляет себе, кто мы такие и для чего мы здесь. А может, я почувствовал вовсе и не дух дома, а присутствие самой Квандиши и ее братьев джиннов.
Камаль появился на третий день после окончания Рамадана. Глаза его были ясными, и он опять был уверен в себе.
— Я нашел вам
— А как ты узнал, что он подойдет?
— Потому что он сумасшедший.
В ту ночь мне хорошо спалось. Мне показалось, что все наши несчастья теперь остались позади. Я уговорил банк в Лондоне выдать мне небольшой кредит, а Рамадан уже закончился. Уткнувшись лицом в подушку, я возблагодарил Бога за удачу, а джиннов за то, что они оставили нас в покое.
Но как раз в тот момент, когда я погружался в глубокий спокойный сон, я почувствовал чью-то руку на своем плече.
— Кто это?
— Это я.
— Кто я?
— Я… Камаль.
Я пошарил рукой в поисках часов.
— Сейчас три часа ночи.
— Знаю.
— А в чем дело?
— Одевайтесь, — сказал Камаль. — Нужно ехать покупать песок.
В любой другой стране мира люди покупают песок в то время, когда открыты магазины. И обычно это не глубокая ночь. Я постарался обратить на это внимание Камаля, пока мы ехали через пригороды, а затем по дороге, идущей вдоль берега.
— Когда открыты магазины? Да никто еще ничего не покупал в магазине с выгодой для себя, — ответил он.
— А, собственно, для чего нам песок?
— Для
Еще одна специфическая сторона жизни в Марокко — это покупка строительных материалов. В любой другой стране архитектор сам закупает все, что нужно для работы, а потом выставляет вам счет. Но в Марокко, как объяснил мне Камаль, только дурак позволит кому-то постороннему покупать песок, цемент, трубы или брус.
— Но Мохаммед-архитектор закупал все для дома сам.
Камаль закурил сигарету и глубоко затянулся.
— Значит, вы поступили по-дурацки, позволив ему делать это.
Он объяснил мне, что материалы нужно закупать самому по двум причинам: чтобы найти подешевле и чтобы лично убедиться в качестве. Когда мы проехали уже больше часа, Камаль указал мне на машину своего знакомого, который ждал нас на обочине дороги. У него был старый и побитый долгими дорогами грузовик. Масло текло, а все фары были разбиты. Контуры водителя смутно вырисовывались в кабине. Оказалось, что он не один. Когда я подошел поближе, то разобрал страстные стоны.
— А что, с ним женщина?
— Он же водитель грузовика, — ответил Камаль, как будто это все объясняло.
— И что?
— А то, что он занимается тем, что лучше всего умеют делать водители грузовиков.
— И чем же именно?
— Он предается разврату.
Глава 10
Уповай на Аллаха, но своего верблюда привязывай.
Камаль громко постучал в дверь водительской кабинки. Внутри послышались возня и звуки, рожденные беспокойством и страхом. Наконец дверца распахнулась и из нее выпорхнула девчушка лет пятнадцати, она была закутана во что-то черное и убежала очень быстро.
В окне появилось лоснящееся бородатое лицо.
— Это я, — резко выпалил Камаль.
Человек в кабине злобно посмотрел на нас и закричал:
— Я заплатил ей вперед!
— Мы приехали за песком.
Камаль откинул брезент и показал мне на груз.
— Пощупайте это.
Я пощупал. Песок был слегка влажным и холодным на ощупь.
— Отличного качества и вдвое дешевле, чем в магазине, — сказал Камаль.
Взглянув на песок, Хамза заявил, что он самого низкого качества, хуже он в жизни не видел. Хамза похвастался, что ему, рожденному в пустыне, достаточно запаха, чтобы отличить плохой песок от хорошего. Два других сторожа выступили с подобной же критикой, когда увидели огромную темную гору, появившуюся за домом.
— С этим песком будут проблемы, — сказал Медведь.
— Он принесет несчастье в дом, — поддержал его Осман.
Было очевидно, их негативный настрой вызван тем, что песок в Дар Калифа привез Камаль. По глубокому убеждению сторожей, чтобы ни делал мой помощник, все это было частью коварного плана — лишить меня всей собственности. Им все в нем не нравилось. И больше всего они не любили, когда я слушал то, что он говорил.
Что же касалось меня, то я никак не мог полностью разобраться в Камале, он был личностью, трудно поддающейся определению. Этот человек был способен принять необычайно разумное решение, а уже в следующую минуту — совершить безрассудный поступок. Откровенно говоря, я до сих пор толком не знал, что у него на уме.
