Иза молчала, глядя на свою подопечную. Потом неохотно кивнула:
— Иди.
Суада весело кивнула и выбежала в коридор, затем быстро спустилась вниз. Через подвалы, по тайному ходу, к заброшенной тюрьме, где было так интересно играть. Но сегодня ее любимое место было занято.
В широкой черной комнате, где давным-давно девушка повесила себе качели, сидел незнакомый мужчина.
— Ты кто? — нахмурилась Суада и попятилась. В ее глазах было выражение ужаса.
Мужчина грустно посмотрел на девушку.
— Я… Давай мы обойдемся сегодня без имен. Скоро тебе предстоит далекое путешествие, девочка.
— Мне? — Девушка наклонила голову, качнулась на мысочках сапог. — Зачем мне какое-то путешествие?
— Оно нужно не тебе, а мне.
— У вас есть такая сила, чтобы отправить меня куда-то вне зависимости от моего желания?
— Есть.
— Это… печально, — Суада нервно повела головой, — но я приму к сведению то, что вы сказали.
— Это правильно. Ты очень хорошая девочка.
— Но во мне есть что-то плохое? — вздохнула девушка, усаживаясь рядом.
Мужчина покачал головой:
— Не то чтобы совсем плохое. Просто… ты опасна для себя и для окружающих — и не понимаешь этого.
— Я стараюсь быть осторожнее.
— Это не помогает. Ты действительно очень опасна, Суада. Но не только для людей. А в первую очередь для всего мира.
— Вы хотите меня убить?
— Нет, конечно же нет. Я просто дам тебе шанс. Шанс на новую жизнь.
Суада грустно улыбнулась:
— Я не знала тогда, что это за мужчина. Я не знаю этого и теперь. Просто он появился в моей жизни, и все стало не таким, как прежде. Первым «звоночком» было то, что безумие начало отступать. Совсем ненадолго, но зато каждый день. Я слушала и училась… но мне это мало помогло. Потому что однажды ночью меня пришли убивать.
Из-за приоткрытой двери падала узкая полоса света и слышался разговор. Два таких знакомых и любимых голоса.
Иза… и братик!
Обрадовавшись, Суада сползла с кровати и осторожно прокралась к двери. Но, не доходя до нее, замерла. Мир вокруг не плавился, не был затянут маревом дрожащего воздуха. Она чувствовала себя нормально… значит, в воздухе пахло кровью.
На глаза накатились слезы. Суада опустилась на пол, совершенно не желая того, но слушая разговор, который не предназначался для нее, который она не хотела бы слышать. Разговор, который перевернул все с ног на голову.
— Она не проснется? — спросил мужской голос.
— Нет, любимый. Я дала ей снотворного сегодня во время ужина.
— Она его съела?
— Конечно. Я же принесла ей его лично. А для нее это много значит. Ну сколько мне еще ждать?
— Нисколько. Сегодня все закончится.
— Инквизиция? — обрадовалась Изабелла. — Вначале она займется ею?
— Конечно же нет. Я не могу так опорочить честь семьи. Только я. Только сам. Больше никто не коснется этого дитя. А потом труп я унесу в то место, которое она так любила посещать. Старая заброшенная тюрьма.
— Странный выбор даже для такой безумной, как она.
— Что поделать…
Герцог Войрэно распахнул дверь и замер. Пустые черные глаза сестры смотрели сквозь него и Изабеллу. Вскинув голову, Суада горестно скривила губы.
— За что? — В ее тихом голосе не было ни следа эмоций. Просто вопрос.
— Ты безумна. Ты опасна для нашей семьи. Ты порочишь честь и гордость нашей фамилии.
— Но ведь я… я так тебя люблю… — Тихие слова сорвались с губ в первый раз, когда девушка совершенно трезво смотрела на мир.
Лорд Войрэно кивнул:
— Я знаю. Но ведь ты безумна…
Суада опустила голову, изучая пол под ногами. В ее черных глазах блестели непролитые слезы. Она смирилась с тем, что сейчас ее убьют.
— Я даже не буду сопротивляться. Обещаю. Просто…
Мужчина улыбнулся и наклонился к ней, поднимая на ноги.
— Просто что?
— Поцелуй меня.
Герцог вскинул бровь. Но Суада не опустилась до мольбы, она стояла прямо, гордо глядя в лицо своей единственной любви.
Пожав плечами, мужчина улыбнулся:
— Я не могу отказать тебе в такой малости.
— Одновременно с поцелуем ударил кинжал… боль была обжигающей, но обжигал не столько кинжал, сколько властные и одновременно такие нежные губы и руки.
Тот самый мужчина, встреченный однажды в тюрьме, стоял и ждал. Выпрямившись, Суада нервно оглянулась по сторонам. Первое, что она увидела, было ее же тело.
— Это… как же это так? Я же умерла.
— И да. И нет. Для них ты действительно умерла. На самом деле твоя жизнь только начинается. Правда, в ней пока нет места ни твоему безумию, ни твоей любви, ни большей части твоей души.
— Что это означает?
— Я запечатаю твою душу. Почти целиком. Тебе придется жить с осколком своей души, со своей фантазией и заимствовать временно чужие души.
— Эта печать… она будет надежна?
— Безусловно. Но и ее можно будет сорвать. — Мужчина погладил девушку по щеке. — Не хочется тебя огорчать, но если печать будет разрушена, то все то, что ты создашь к этому моменту, тоже исчезнет.
— Тогда почему нельзя совершенно отказаться от души?
— Твоя запечатанная душа станет прекрасна… и отказаться от нее — это отказаться от одного из величайших творений. Всему свое время, Суада. Тебе придется ждать, очень долго. И очень тщательно сводить планы, опасаясь не столько врагов, сколько друзей.
— Я дождусь?
— Да.
Суада в зеркале лукаво улыбнулась и посмотрела на Уну и Тайгана.
— Вот видите. Я… была такая.
— Почему ты здесь? Ты же…
— Я кусочек… запечатанный кусочек души, который должен будет удержать саму Судьбу на краю,
