Бет улыбнулась про себя, когда Батч вновь сел рядом с женщиной.

Когда она вышла в холл, мужские голоса и низкий грохот рэпа стали громче.

— Так что ты сделал с лессером? — поинтересовался один вампир.

— Дал ему прикурить от моего обреза, — ответил другой. — Не видать ему больше семейных завтраков, сечешь мысль?

Послышался громкий, дружный смех, а затем парочка ударов, таких, как будто тяжелыми кулаками колотили по столу.

Бет стянула туже отвороты халата. Наверное, разумнее было бы сначала одеться, но она хотела увидеть Рофа и не собиралась ждать.

Девушка завернула за угол.

В тот миг, когда она появилась в дверном проеме, все разговоры стихли. Мужчины повернулись в ее сторону и уставились на Бет. Ужасающий рэп, казалось, заполнил наступившую тишину пульсацией низких частот и монотонным речитативом.

Боже мой. Она еще никогда в жизни не видела так много огромных мужчин в коже.

Бет шагнула назад как раз в тот момент, когда Роф, сидевший во главе стола, вскочил на ноги. Он подошел к ней, выглядя при этом напряженным. Она определенно только что помешала какому-то священному собранию крутых парней.

Бет попыталась придумать что-нибудь, что можно сказать Рофу. Он, наверно, собирается изобразить равнодушие перед своими братьями, что-то вроде «Я крутой парень», «Это всего лишь телка…».

Роф крепко обнял ее и прижал к себе, зарывшись лицом ей в волосы.

— Моя лилан, — прошептал он ей на ухо. Его руки пробежались по ее спине сверху до низу. — Моя прекрасная лилан.

Он слегка отодвинулся и поцеловал ее в губы, а затем, нежно улыбаясь, пригладил ей волосы.

Бет усмехнулась. Очевидно, у ее мужчины не было никаких проблем с публичной демонстрацией нежных чувств. Приятно это сознавать.

Она наклонила голову, выглядывая из-за его плеча.

И они уж точно были на публике. Мужчины широко разинули рты. Действительно разинули рты.

Бет едва не рассмеялась. Видеть этих парней, которые выглядели, как жестокие преступники, за столом, уставленным серебром и фарфором, уже само по себе было довольно нелепо. Но потрясение, написанное на их лицах, делало ситуацию совершенно абсурдной.

— Ты не хочешь представить меня? — спросила она Рофа, кивнув на мужчин.

Он обнял ее за плечи, прижимая к себе.

— Это — Братство Черного Кинжала. Мои верные воины. Мои братья, — он кивком указал на ослепительного красавца. — Рейджа ты знаешь. Тора — тоже. Парень с бородкой в кепке «Ред Сокс» — Вишес. Рапунцель[126] вон там — это Фёри, — голос Рофа понизился до рыка. — А Зейдист уже сам представился.

Те двое, с которыми Бет провела некоторое время, улыбнулись ей. Все остальные кивнули, за исключением мужчины, покрытого шрамами. Он только пристально на нее смотрел.

Бет вспомнила, что у этого парня был близнец. Но ей было бы затруднительно найти среди остальных его родного брата.

Хотя вон тот с потрясающими волосами и невероятными желтыми глазами действительно был немного похож на него.

— Джентльмены, — сказал Роф. — Это — Бет.

И затем он перешел на тот язык, который она не понимала.

Когда он замолчал, раздались изумленные восклицания.

Роф опустил взгляд на нее и улыбнулся. — Тебе что-нибудь нужно? Ты голодна, лилан?

Бет прижала руку к животу. — А знаешь, да. Мне безумно хочется бекона и шоколада. Ну, надо же!

— Я все принесу. Садись, — он показал на свой стул, а затем вышел за дверь.

Бет пристально посмотрела на мужчин.

Замечательно. Она была наедине с вампирами, которые в сумме весили уж точно гораздо больше тысячи фунтов[127], да еще и совершенно голая под халатом. Достоверно изображать непринужденность было выше ее сил, поэтому Бет просто направилась к месту Рофа во главе стола. Она не успела даже сесть.

Внезапно раздался скребущий звук отодвигаемых от стола стульев. Все вампиры одновременно поднялись с мест и начали приближаться к Бет.

Она посмотрела на лица тех двоих, которых знала. Они были чрезвычайно серьезны, и это совсем не воодушевляло.

А потом появились ножи.

С металлическим свистом, рассекая воздух, были вынуты из ножен пять черных кинжалов.

Бет лихорадочно отодвинулась, вытянув руки перед собой. Она врезалась в стену и уже собиралась заорать, чтобы позвать Рофа, когда они опустились на колени, окружив ее полукругом. Единым, как будто заранее отрепетированным движением они вонзили кинжалы в пол у ее ног и склонили головы. Звук резкого удара стали о дерево казался одновременно и клятвой, и боевым кличем.

Ручки ножей вибрировали.

Продолжал громыхать рэп.

Они, казалось, ждали от нее какой-то реакции.

— Эмм. Спасибо, — сказала она.

Мужчины подняли головы. На их лицах с резко высеченными чертами было написано совершеннейшее благоговение. Даже у парня со шрамом было почтительное выражение лица.

А затем вошел Роф с пластиковой бутылочкой сиропа «Хёрши»[128] .

— Бекон на подходе, — он улыбнулся. — Эй, а ты им нравишься.

— И хвала господу за это, — пробормотала Бет, опустив взгляд на кинжалы.

Марисса улыбнулась, подумав, что человек с каждой минутой казался все привлекательнее.

— Так твоя работа — защищать свой вид? Достойное дело.

Батч передвинулся около нее на диване.

— Ну, если честно, я не знаю, чем теперь займусь. Есть у меня предчувствие, что придется сделать перерыв.

Раздавшийся бой часов заставил Мариссу задуматься, сколько же времени они провели вместе. И как скоро встанет солнце.

— Который час?

— Чуть больше четырех утра.

— Мне нужно идти.

— Когда я смогу вновь тебя увидеть?

Она встала.

— Я не знаю.

— Мы можем поужинать? — он вскочил. — Пообедать? Ты свободна завтра?

Она не могла не рассмеяться.

— Я не знаю.

Ее никогда раньше не добивались. Это было приятно.

— А, черт, — пробормотал он. — Я как последний засра… придурок, только всё порчу своим