— Бет?

— Да… эээ, значит, это правда, что ты не можешь находиться на солнце?

— Вампирам противопоказаны солнечные ванны.

— Почему? Что тогда произойдет?

— Ты мгновенно получишь ожоги второй-третьей степени. А за ними последует полное испепеление. Поверь, ты не захочешь рисковать, выходя на солнышко.

— Но сейчас же я могу спокойно выходить в дневное время.

— Ты еще не прошла изменение. Хотя кто знает? Возможно, и после него ты сможешь выносить прямые солнечные лучи. С теми, у кого один из родителей человек, все по-другому. Вампирские гены могут ослабеть. — Он сделал глоток из бокала и облизал губы. — Но ты, тем не менее, близка к Переходу, а значит, кровь Дариуса все-таки сильнее.

— Как часто мне придется… питаться?

— Поначалу довольно часто. Дважды, может, трижды в месяц. Но опять же, нельзя сказать наверняка.

— После того, как ты поможешь мне в мой первый раз, как я смогу найти мужчину, от которого буду…

Ее остановил сорвавшийся с губ Рофа рык. Когда она подняла голову и посмотрела на него, то, что она увидела на его лице, заставило ее съежиться на стуле от страха. Он снова был в бешенстве.

— Я позабочусь о том, чтобы найти кого-то для тебя, — сейчас его акцент был сильнее, чем обычно. — До тех пор это буду только я.

— Будем надеяться, что это ненадолго, — пробормотала она, посчитав, что он не очень обрадовался тому, что ему придется так долго ее терпеть.

Линия его рта искривилась, когда он взглянул на нее. — Торопимся к кому-то еще?

— Нет, просто я подумала, что…

— Что? Что же ты подумала? — его тон казался ледяным, как и взгляд, который она могла почувствовать даже через стекло очков.

Очевидно, что сама мысль — быть связанным с ней — была ему, мягко говоря, противна. Бет и сама понимала, что ей будет лучше без него, но, тем не менее, отказ больно ранил.

— Я… Тор сказал, что ты являешься королем вампиров. Я просто предположила, что это занимает много времени.

— Моим парням нужно подучиться держать язык за зубами.

— Это правда? Ты действительно король?

— Нет, — выпалил он.

Что ж, похоже, перед ее носом только что с шумом захлопнули дверь.

— Ты женат? Я имела в виду, есть ли у тебя пара? Или, быть может, две? — быстро выговорила она, боясь, что может сболтнуть лишнее. Настроение у него уже все равно было чернее тучи. И она вряд ли смогла бы усугубить его еще больше.

— Иисусе, нет.

Что ж, хоть какой-то камень с души упал. Хотя стало очевидным, что он думает об отношениях как таковых.

Он немного отпила из бокала.

— В твоей жизни вообще есть женщина?

— Нет.

— Так от кого же ты тогда питаешься?

Последовала тишина. И она совсем не обнадеживала.

— Был кое-кто.

— Был?

— Был.

— И когда же все изменилось?

— Недавно, — он пожал плечами. — Мы были чужими друг другу. Этот союз оказался неудачным.

— И к кому же ты теперь обращаешься?

— Черт возьми, да ты репортер до мозга костей, верно?

— К кому? — настаивала она.

Какое-то время он не сводил с нее глаз. Затем черты его лица смягчились, казалось, вся его агрессия испарилась в один момент. Роф медленно положил вилку на тарелку, его вторая рука лежала на столе ладонью кверху. — А-а, чтоб тебе…

Даже несмотря на то, что он выругался, сам воздух вокруг будто смягчился.

Сначала она не поверила перемене в его настроении, но затем он снял свои очки и потер глаза. А когда снова надел их, Бет заметила, как он набрал воздуха в легкие, словно собирался с силами.

— Господи Боже, Бет, я думаю, я хотел бы, чтобы это была ты. Даже несмотря на то, что я не смогу остаться с тобой надолго после Перехода, — он встряхнул головой. — Черт, да я просто полоумный сукин сын.

Бет на секунду закрыла глаза, при мысли, что Роф будет питаться от нее, чтобы выжить, по ее телу прокатилась волна сексуального желания.

— Но не волнуйся, — заверил он. — Ничего этого не произойдет. И я быстро найду тебе другого мужчину.

Он отодвинул тарелку, так и не доев.

— Когда ты в последний раз питался? — спросила она, вспомнив ту борьбу с безумной жаждой, свидетелем которой стала.

— Прошлой ночью.

Боль в груди стала настолько невыносимой, что казалось, будто ее легкие сдавливают тисками.

— Но ты не укусил меня.

— Это случилось после того, как ты ушла.

Бет с пугающей реалистичностью представила его с другой женщиной. Когда она потянулась за бокалом вина, ее рука дрожала.

Ну и ну. Сегодня ее эмоции практически преодолели звуковой барьер, побив все возможные рекорды. За какой-то час ее напугали до полусмерти, довели до бешенства, и в довершение заставили испытать безумную ревность.

Тут впору призадуматься, что же ее ждет дальше.

Счастье — хотелось бы верить, но скорей всего, этому не суждено было сбыться.

Бет поставила бокал с вином обратно на стол, подумав, как бы ей хотелось уметь лучше контролировать свои чувства.

— Тебе ведь это не нравится, так ведь? — тихо спросил Роф.

— Что?

— То, что я питался от другой женщины.

Она мрачно рассмеялась, презирая себя, его, да и всю ситуацию в целом.

— Хочешь ткнуть меня носом?

— Нет. Просто, — он смолк, — сама мысль, что вскоре твои зубы вонзятся в кожу другого мужчины, и ты испробуешь его кровь, рождает во мне непреодолимое желание крушить все вокруг.

Бет пристально посмотрела на него.

«Так почему же ты не останешься со мной?» — подумала она.

Встряхнув головой, Роф сказал. — Но я не могу позволить себе даже думать об этом.

— Почему?

— Потому что ты не можешь быть моей, несмотря на все то, что я говорил до этого.