Кейт уже давно пыталась представить себе дом Марка, но обшитое кедром трехэтажное строение у самого океана превзошло все ее ожидания.

— А ты что надеялась увидеть? Зеркальные потолки и кровать с водяным матрасом прямо посередине гостиной? — спросил Марк с ехидной улыбкой, когда они вышли на террасу с видом на океан.

— Ты буквально читаешь мои мысли, — вздохнула она, расставляя на столике бумажные тарелки с едой и устраиваясь поудобнее на полотняном стуле. — Я бы сказала, что твоя гостиная не страдает излишеством обстановки — она вполне может вместить еще кое-что. — Кейт имела в виду спартанский облик обширной комнаты, где, кроме двух легких стульев, низкого журнального столика и торшера, абсолютно ничего не было.

Марк равнодушно пожал плечами.

— Я мало бываю в этой комнате и ненавижу ходить по магазинам, — объяснил он. — Обычно провожу время наверху в своем кабинете, поэтому обстановка гостиной меня не волнует.

— А что у тебя там, наверху, кроме, разумеется, стола и стула? — поинтересовалась Кейт, намазывая свой бутерброд острым томатным соусом.

— Тонна компьютерного оборудования, с которым у меня очень близкие отношения. — Он достал из бумажного пакетика кусочек жареного картофеля и обмакнул его в кетчуп, разлитый на краю тарелки.

Кейт не сводила с Марка глаз. Внешне он и в самом деле был как две капли воды похож на Тая Винтерса, но, находясь рядом, спутать Марка с Таем было нельзя — они были совершенно разными людьми. Тай на месте Марка наверняка до сих пор оставался бы на катке, наслаждаясь вниманием девочек и всех, кто бы еще мог его узнать. Она довольно много читала об этом тщеславном и самолюбивом актере и знала, что больше всего на свете ему нравилось открытое обожание поклонниц, в то время как Марка, казалось, пугали любые знаки внимания. Он был вежлив, но тверд в разговоре с девушкой и ушел с катка так быстро, как это было возможно.

— Ты сердишься, когда тебя принимают за Тая Винтерса? Это тебя раздражает? Я имею в виду те случаи, когда ты не выступаешь в его роли, — поинтересовалась она, принимаясь за бутерброд.

Марк пожал плечами:

— Не очень. Но сейчас Винтерс на вершине славы, и у меня в связи с этим множество заказов «на Тая». Честно говоря, иногда мне приходится несладко, все чаще в ресторане или в другом месте меня принимают за него. Люди ни за что не верят моим объяснениям и считают, что Тай ведет себя высокомерно. Как всегда, самые сумасшедшие — девочки-подростки. От них труднее всего избавиться. Слава требует жертв, и я согласился, поскольку платят мне хорошо: на эти деньги я смог купить большую часть моей компьютерной техники и оплачивать содержание своего дома. — Рассказывая Кейт о своих делах, Марк явно смущался. — Думаю, ты уже догадалась, что этот дом мне не по карману, но когда я увидел его, то не устоял. А сейчас надеюсь, что к концу года мои компьютерные дела пойдут в гору, у меня появилось много клиентов, владельцев небольших фирм, которые нуждаются в индивидуальных программах.

— И ты перестанешь выступать в роли двойника знаменитости?

Марк смотрел на все еще многолюдный пляж и спокойные размеренные волны океана, простиравшегося до самого горизонта. Этот вид всегда действовал на него успокаивающе. Всегда, но не сейчас, когда Кейт сидела так близко, что стоило лишь протянуть руку, чтобы дотронуться до нее, и аромат ее духов смешивался с терпким запахом моря, который нес с собой легкий бриз.

— Понятия не имею, что будет завтра, зато точно знаю, что ждет меня работа над новой программой для «Брэнтон Пластикс», — ответил он, быстро поглощая второй бутерброд и не сводя глаз с Кейт. — Хочешь посмотреть дом?

Кейт не торопясь заканчивала еду.

— С удовольствием. — Она взглянула на Марка и согласно кивнула в ответ на его предложение.

Десять минут спустя бумажные тарелки уже лежали в мусорном ведре на кухне Марка, а Кейт рассматривала помещение. Она обратила внимание на пустой угол, где свободно поместились бы стол, стулья и даже, возможно, какое-нибудь растение в горшке. Как ни странно, сама она не стремилась к тому, чтобы украсить и сделать более уютной собственную квартиру. Ее жилище — ибо только так следовало называть то место, где проживала Кейт, — представляло собой типичный стандартный образец жилых помещений, взятый прямо со страниц журнала, посвященного современному дизайну. У Кейт — так она сама считала — не было времени, чтобы обустраивать свою квартиру. А тут она вдруг поймала себя на мысли о том, сколько возможностей для проявления фантазии таит в себе прекрасный дом Марка. Стараясь вернуть свои мысли в обычное русло, она поднялась следом за хозяином на верхний этаж, всю площадь которого занимала одна просторная комната.

— Раньше здесь размещались три спальни, но я убрал внутренние перегородки, которые мне мешали, и устроил себе рабочий кабинет, — объяснял он, указывая на две стены, сплошь заставленные компьютерной техникой — мониторами, принтерами, дисководами и другим электронным оборудованием, которое Кейт видела впервые в жизни. Вдоль третьей стены располагались длинный металлический рабочий стол, заваленный компьютерными распечатками, и потертое рыжевато-коричневое кожаное кресло; рядом стояло несколько шкафов с выдвижными ящичками-картотеками, висели книжные полки, забитые всевозможными справочниками, и пачки перфорированной чистой бумаги, валявшиеся прямо на полу.

Кейт не требовалось никаких объяснений, чтобы понять, что именно здесь Марк проводит все свое время, — здесь было его королевство. В одном из углов комнаты она заметила сложную музыкальную стереосистему, а рядом с ней — оранжевый шкафчик с пластинками и кассетами. Она направилась к раздвижным стеклянным дверям и очутилась на террасе, точь-в-точь такой же, как на первом этаже.

— Я понимаю, почему ты захотел купить именно этот дом, — заметила она, выглядывая наружу. — Хотя мне трудно понять, как ты можешь работать, когда вид из твоих окон так и манит выйти на воздух.

Марк широко улыбнулся.

— Поэтому мой рабочий стол стоит у противоположной стены, а я сижу спиной к окну. Меня, конечно, тянет полюбоваться на океан, но, когда я знаю, что мне надо работать, ничто на свете не может меня отвлечь. — Он чувствовал, как внутри у него снова нарастает желание — просто оттого, что он видит Кейт в распахнутых дверях на фоне яркого предвечернего неба. — Кейт, — Марк не удержался и тихонько позвал ее.

В его голосе прозвучали уже знакомые ей нотки проснувшегося желания, и горячая волна ответного чувства пробежала по ее телу. О Господи, спаси и сохрани, но она тоже снова страстно возжелала его!

Кейт медленно повернулась. Она безошибочно прочла на лице Марка все те чувства, которые обуревали его сейчас, в тот самый миг, когда он неспешно приближался к ней.

— Ты ведь знаешь, Кейт, правда? — изменившимся голосом спросил он, запуская пальцы в ее густую золотисто-рыжую шевелюру. — Ты ведь уже знаешь, как сильно я тебя хочу и как ты нужна мне?

— Да. — У нее перехватило дыхание.

Его жгучий взгляд, устремленный прямо ей в глаза, опустился на губы, потом ниже, на небольшую упругую грудь.

Не сводя с него глаз, Кейт подняла руки, медленно расстегнула кофточку и спустила ее с плеч, открывая белоснежный бюстгальтер с вышитым на каждой чашечке алым цветочком. Марк застыл на месте и, не в силах вымолвить ни слова, жадно глядел на нее — еще более прекрасную, чем она казалась ему минуту назад.

— Я хочу любить тебя прямо здесь, — хрипло выдохнул он, не подходя ближе, чтобы видеть ее всю. — Когда буду работать в этой комнате, хочу вспоминать аромат твоих духов и твоего тела, хочу чувствовать прикосновение твоих ног, страстно обвивавших меня в тот миг, когда я глубоко проникал и двигался внутри тебя. Вместо того чтобы слушать свист ветра за окном, я хочу вспоминать, как ты закричала от блаженства, когда наслаждение затмило твое сознание. Именно из-за этого после сегодняшнего дня я буду приходить сюда еще чаще.

У Кейт закружилась голова от образов, нарисованных Марком. Эти образы не только приводили в трепет, но и пугали ее, потому что этот мужчина слишком быстро вошел в ее жизнь и стал ей близким. Она