Доктор Тополанек проявил исключительное понимание, услышав об идее трех дам, тем более что Беба вознаградила это понимание солидным конвертом. Доктор Тополанек распорядился вывесить на двери, ведущей к бассейну, табличку с объявлением, что бассейн закрыт в связи с ремонтом неожиданной неисправности, и три пожилых девушки получили бассейн в свое полное распоряжение. Служащие отеля с усмешкой на лице приносили вазы с цветами, представляя себе, как будут развлекаться в бассейне три пожилые нимфы. После того как Беба сунула в руку каждому бодрящие чаевые, все тут же посерьезнели и теперь носили цветы с таким выражением достоинства на лице, словно это были похороны. Принесли и специальный шезлонг, предназначенный для стариков и тех, кто не может самостоятельно передвигаться. Беба нашла в местном магазине закрытый детский купальник с довольно дурацким рисунком, там были телепузики, но лучше это, чем ничего, подумала она, так что была решена и еще одна проблема. Они натянули на Пупу детский купальный костюм, укутали ее в махровый халат и в инвалидной коляске привезли к бассейну. Пупа упрямо настаивала на том, чтобы оставить на ногах свои длинные белые гольфы, раз уж никак нельзя в воду в меховом сапоге. Работники отеля осторожно положили Пупу на шезлонг в форме лежащей горизонтально буквы «S» и торжественно спустили его на воду, в бассейн. Беба заказала шампанское и всевозможные сладости из кондитерской отеля, и сейчас блюдо с ними и бутылка с бокалами стояли прямо на бортике. Из посторонних у бассейна остался только молодой официант, который открыл бутылку с шампанским, разлил его по бокалам, после чего тихо отошел в сторону.
— Ну, за наше здоровье! — сказала с улыбкой на лице Беба. Три пожилых девушки чокнулись. Вода была приятно теплой, шампанское охлажденным. Беба взяла с блюда на краю бассейна круглое шоколадное пирожное и отправила его в рот.
— Девочки, это фантастика!
Потом положила на фарфоровую тарелочку несколько пирожных для Пупы.
— Ммммм, — с наслаждением пробормотала Пупа и в мгновение ока умяла все пирожные.
Бебу и Куклу изумил порыв Пупиного энтузиазма по отношению к пирожным. Вообще-то, если кто из них и проявлял постоянный энтузиазм к еде, так это была Беба.
Беба слегка сникла, правда, ненадолго. Впервые она на собственном опыте почувствовала всю силу денег. Денег у нее не было никогда в жизни, жили от зарплаты до зарплаты, и она о них как-то и не думала. «Деньги — это как шуба из самого дорогого меха, — размышляла сейчас она. — Люди совершенно по- разному относятся к женщине в шубе и к женщине в спортивной куртке». И в этом ее никто не смог бы разуверить.
— Деньги — это как волшебная палочка, — сказала Беба.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Кукла.
— Стоит показать деньги, как люди, которые только что смотрели на тебя, как на кучку собачьего дерьма, вдруг начинают относиться к тебе так, словно ты Кейт Мосс!
— Люди просто начинают тебя больше уважать, — бубнила Беба.
— Деньги — дерьмо! Люди как мухи! А мухи всегда на дерьмо слетаются! — Пупа безапелляционно поставила на этой теме точку.
Беба сначала слегка обиделась, потому что ни Пупа, ни Кукла ничем не показали, что их как-то особенно сильно обрадовал ее выигрыш в рулетку. Она позаботилась о том, чтобы устроить эту маленькую пирушку, угостить их, а они остались равнодушны. А может, ей, Бебе, это только показалось. «Да и вообще, — думала Беба, — эти деньги вовсе не заслуга, а просто случайный выигрыш. Так что тогда хвалить и поздравлять? Из-за слепой удачи?»
Тут к бассейну подлетел Мевлудин, который, судя по всему, сбежал с рабочего места, потому что на нем была только его «спецодежда».
— Ну что вы за люди! Да как же вы, дорогая, без меня отмечать начали, а?
— Проходи, проходи, мы тебя ждали! — радостно закричала Беба.
Мевло подхватил бокал шампанского с подноса превратившегося в невидимку официанта, а потом, сбросив шлепанцы, медленно зашел в бассейн, прямо в шароварах, жилетке и с тюрбаном на голове.
— Эх, дорогие мои! Мокнете в бассейне, как соленые огурцы в бочке. Ну, за ваше здоровье, красавицы! И за здоровье моей мамы, я ей как раз на днях деньги послал, чтобы сделала себе новые, красивые зубы, а то сейчас они у нее щелкают, как кастаньеты, — молол Мевлудин. И вдруг, изумленный, застыл с открытым ртом…
В поле его зрения попала маленькая старушка на плавающем шезлонге, в белых гольфах и купальном костюме с резвящимися телепузиками. Мевлудину почудилось, что перед ним какое-то древнее божество.
— Простите, мадам, что я так разболтался, — сказал Мевлудин.
Мадам с какой-то даже юной грациозностью протянула ему свою маленькую сухую руку. Мевлудина растрогала эта ручка, похожая на птичью лапку, и он еще больше устыдился своей болтовни.
— Э, Мевло, добро пожаловать, дорогой, — сказала Беба, которая явно умышленно выбрала для разговора с Мевлудином боснийскую интонацию.
— Э, дорогие, хорошо вам тут пить шампанское и мокнуть в бассейне, — снова раскрыл рот Мевлудин, обращаясь при этом в основном к Бебе.
— Так и ты пьешь и мокнешь, — сказала Беба.
— Может, и мокну, но я бы предпочел другое!
— А почему? — заинтересовалась Пупа.
— Она знает, — сказал Мевлудин и ткнул пальцем в сторону Бебы.
— Рассказать им? — спросила Беба.
— Расскажи, дорогая, расскажи, скрывать мне нечего. Скрывают обычно хорошее, а несчастье само брыкается да голую задницу показывает!
— Мевло влюбился, — объяснила Беба.
— В кого? — спросила Пупа.
— Да ты ее знаешь, та маленькая американка, мы тебе рассказывали.
— Я смотрю, ты и так уже всем все сама разболтала! — рассердился Мевлудин.
— Вовсе не всем, правда, не всем: никто, кроме нас трех, не знает!
— Кукла знает.
— Ну, так это и есть три, скажешь, нет?! Дамы расхохотались.
— Даа, вам-то хорошо животики надрывать! — сказал Мевлудин.
— Действительно, некрасиво. Мы хохочем, а девочка осталась без отца… — сказала Беба.
— Да простит Бог душу уважаемого мистера Шейка, — сказал Мевло.
— Когда это случилось? — спросила Пупа.
— Вчера.
— Как?
— Просто откинул коньки, и все.
— Как?
— Подавился мячиком для гольфа.
— Какая жизнеутверждающая смерть! — сказала Пупа.
Кукла молча попивала шампанское, а Мевло, Беба и Пупа комментировали «жизнеутверждающую» смерть мистера Шейка и философствовали на тему «сегодня ты есть, а завтра тебя нет». Казалось, этот разговор Куклу особенно не занимал. Тем не менее она вздрогнула, когда до ее ушей долетело Пупино замечание:
— Прекрасно. Теперь нет преград на пути к вашему счастью! — сказала Пупа, вытянув длинную шею и направив на Мевлудина светлый взгляд.
«Как она вдруг оживилась!» — подумала Кукла, которую встревожила неожиданная Пупина разговорчивость. Обычно Пупа в основном дремала или молчала, и такая резкая перемена поведения, как ей показалось, не предвещала добра.
— На пути к своему счастью стою я сам, как бревно поперек дороги, — ответил Мевлудин.
— Мевло считает, что он недостаточно хорош для той девушки, что он не знает английского — и это правда — и что у него нет хороших манер, — пояснила Беба.
