научу тебя ею пользоваться. Мы можем править этим миром вместе.
Я — круг, круг — это я, доносится до меня.
— Это источник силы, — говорит он. — Контролируя свой Шум, ты контролируешь себя. Контролируя себя, ты контролируешь мир.
— Ты убил
В этот миг низкий и мощный звук сотрясает небо, словно кто-то трубит в огромный рог.
Такой звук издал бы Господь, если б захотел привлечь к себе внимание.
Лошади на заднем дворе громко ржут. По Шуму жителей Нью-Прентисстауна проносится волна ужаса. Ровный марш армии на окраине города внезапно сменяется беспорядочным топотом сотен бегущих ног.
Шум мэра ощетинивается.
— Это еще что такое?! — спрашиваю я, озираясь по сторонам.
— Нет! — выдыхает мэр.
И в этом слове —
— Что? Что это такое? — Я тычу в него винтовкой.
Но он только улыбается и поворачивает голову.
Поворачивает в сторону водопада на западе, в сторону дороги, спускающейся зигзагом к городу.
Я тоже смотрю туда.
На вершине — огни.
Огни медленно идут вниз.
— Ох, Тодд! — восклицает мэр с удивлением и радостью, ей-богу. — Ох, мальчик мой, что же ты натворил?!
— В чем дело? — спрашиваю я, щурясь в темноту, как бутто это поможет мне что-то разглядеть. — Откуда этот зву…
И снова кто-то трубит в рог — так громко, что, кажется, небо сейчас сложится пополам.
Нью-Прентисстаун заливает морем вопросительных знаков — их так много, что и утонуть недолго.
— Скажи, Тодд, — все тем же радостным голосом спрашивает мэр, — что именно ты планировал сделать с армией, когда она прибудет?
— Чего?! — Я морщусь, глаза все еще вглядываются в темноту, где по склону холма ползут зигзагом огни. Но, кроме огней, ничего там не различить.
— Может, ты хотел потребовать за меня выкуп? — весело продолжает он. — Или отдать меня на расправу народу?
— Что это были за звуки? — Я хватаю его за воротник рубашки и встряхиваю. — Неужели переселенцы прибыли? Они хотят нас захватить?
Он смотрит мне прямо в глаза — его собственные глаза ярко блестят.
— Или ты думал, что люди изберут тебя властелином Нового света, который в одиночку поведет их в новое мирное будущее?
— Я и поведу, — шиплю я ему в лицо. — Вот увидишь!
Я отпускаю его и взбираюсь на самую высокую кучу камней. Из домов вокруг начинают выглядывать любопытные — они переговариваются между собой и бегают туда-сюда.
Что бы это ни было, оно выгнало жителей Нью-Прентисстауна из домов.
Затылком я чувствую легкое жужжание Шума.
Резко разворачиваюсь, снова беря мэра на прицел, слезаю с кучи и говорю:
— Сказал же, не сметь!
— Я только хотел поддержать беседу, Тодд, — с наигранным невинным удивлением произносит мэр. — Мне очень хочется узнать твои планы на будущее — ты ведь теперь главнокомандующий армии и президент Нового света.
Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не вмазать со всей силы по этим улыбчивым губам.
— Что происходит?! — ору я на него. —
Рог трубит в третий раз, еще громче, чем раньше, такшто все тело отзывается дрожью на этот звук.
И горожане начинают кричать по-настоящему.
— Залезь-ка в мой нагрудный карман, Тодд, — говорит мэр. — Там лежит одна твоя вещь.
Я удивленно таращусь на него, пытаясь понять, где подвох, но у него на лице только эта дурацкая ухмылка.
Как бутто он снова победил.
Уткнув в мэра дуло винтовки, я свободной рукой лезу к нему в карман. Пальцы нащупывают что-то твердое и железное. Я вытаскиваю предмет наружу.
Бинокль Виолы.
— Поразительную вещицу они изобрели, — говорит мэр. — Мне прямо не терпится взглянуть, какие еще диковинки везут нам новые переселенцы.
Не ответив, я снова забираюсь на кучу обломков и свободной рукой подношу бинокль к глазам, неуклюже пытаясь включить режим ночного видения. Давненько я не…
Наконец нахожу кнопку.
Тут же перед глазами вспыхивает долина, из темноты выступают зеленые и белые очертания домов и деревьев.
Я поднимаю бинокль выше, к реке, к зигзагу дороги на склоне холма, к ползущим по ней огонькам…
И…
И…
О боже, нет…
Сзади раздается сдавленный смешок привязанного к стулу мэра.
— Да-да, Тодд! Тебе не чудится!
На минуту я теряю дар речи.
Потомушто словами это не описать.
Как?
Как это может быть?
К городу движется армия спэклов.
Некоторые из них — те, что в передних рядах, — едут на огромных жутких тварях, закованных в броню и с извилистым рогом на носу. За ними шагает пехота, потомушто это вовсе не дружеский поход, о нет, сэр, ничего подобного — по дороге шагают солдаты, все новые и новые ряды показываются на вершине холма.
Солдаты, готовые броситься в бой.
И их — тысячи.
— Но… — с трудом выдавливаю я, — но их же убили! Они все умерли на войне!
— Все, Тодд? — спрашивает мэр. — По-твоему, жизнь есть только на этом крошечном участке планеты? Как же ты наивен…
Огни на склоне оказались факелами, закрепленными на спинах тварей, — горящими факелами, которые освещают путь армии. В их свете видны копья, луки и булавы.
Каждый солдат вооружен.
— О да, мы разбили спэклов, — говорит мэр. — Убивали их тысячами и в конечном итоге очистили территорию на много миль вокруг. Хотя они значительно превосходили нас численностью армии, мы были лучше вооружены и умели воевать. Мы выгнали их с этих земель и велели никогда сюда не возвращаться. Часть пленников оставили, разумеется, — они стали нашими рабами и помогали отстраивать город. По-
