То же самое можно сказать и о молоке: последний глоток должен всегда оставаться в стакане.
На следующий день Стейпс провёл еще один ужин и я сделал еще больше ошибок.
Говоря о пище, она была не грубой, но деревенской.
То же самое было верно о букета вина.
И, видимо, маленький мягкий сыр, которым я был обслужен, обладал коркой.
Корку любой цивилизованный человек признает, как несъедобную и предназначенную на выброс.
Я был варваром, что съел всё это.
Её вкус был тоже очень приятным.
Тем не менее, я принял к сведению этот факт и напомнил себе, чтобы выбрасывать половину совершенно хорошего сыра, если он был передо мной.
Но это цена цивилизованности.
Я прибыл на банкет, одетый в специальный костюм только для этого случая.
Цвета шли мне - лиственно зелёный и чёрный.
Было слишком много парчи, на мой вкус, но сегодня я сделал неохотную дань моде, поскольку мне нужно было сидеть слева от Мелуан Лаклесс.
Стейпс провёл шесть официальных обедов для меня за последние три дня, и я чувствовал, что готов ко всему.
Когда я прибыл в банкетный зал, меня ожидала трудная часть вечера, где нужно было симулировать интерес к пище.
Но в то время, когда я, возможно, было подготовлен для еды, я не был готов к тому, чтобы представить себя Мелуан Лаклесс.
К счастью, благодаря моим тренировкам, я смог произвести ритуальные движения, улыбнуться и предложить свою руку.
Она вежливо кивнула, и мы вместе прошли к столу.
Здесь были высокие канделябры с десятками свечей.
Гравированные серебряные кувшины наполнены горячей водой для мытья рук и холодной водой для питья.
Старые вазы со сложными цветочными композициями освежали воздух.
Переполненный рог изобилия с блестящими фруктами.
Лично я нашел его безвкусным.
Но он был традиционным, показывающим богатство хозяина.
Я подвёл леди Лаклесс к столу и выдвинул для неё кресло.
Я старался не смотреть в ее сторону, когда мы шли вдоль комнаты, но, когда я помогал ей присесть, ее профиль удивил меня таким сильным сходством, что я не мог не смотреть.
Я знал ее, я был уверен в этом.
Но я не смогу и за всю жизнь вспомнить, где мы могли познакомиться...
Когда я сел на своё место, я попытался угадать, где я мог видеть ее раньше.
Не будь земли Лаклесс на расстоянии в тысячу миль, я мог подумать, что знал ее из Университета.
Но это было смешно.
Наследник Лаклесс не будет учиться так далеко от дома.
Мои глаза бродили по раздражающе знакомым чертам.
Может я встретил ее в Эолиане?
Этого не может быть.
Я бы вспомнил.
Она была удивительно милая, с сильной челюстью и темно-карими глазами.
Я уверен, что если бы я видел ее там...
- Что интересного вы увидели? - Спросила она, не оглядываясь на меня.
Ее тон был приятным, но обвинение не лежало глубоко под поверхностью.
Я смотрел.
Едва проведя минуту за столом, а я уже умудрился положить свой локоть в масло.
- Прошу меня извинить.
Но я - увлеченный наблюдатель лиц, и ваше увлекло меня.
Мелуан повернулась и посмотрела на меня, ее раздражение немного уменьшилось.
- Вы турагиор?
Турагиоры утверждали, что в состоянии сказать о вашей личности или будущем по вашему лицу, глазам и форме вашей головы.
Чистокровные винтийские суеверия.
- Я балуюсь этим немного, миледи.
- Действительно?
Что же сказало вам моё лицо? - Она подняла взгляд и посмотрела в сторону от меня.
Я сделал вид, что разглядываю Мелуан, принимая к сведению ее бледную кожу и искусно скрученные каштановые волосы.
Ее губы были полными и красными, без использования какой-либо краски.
Линия шеи была горда и грациозна.
Я кивнул.
- Я могу видеть частичку вашего будущего в нём, миледи.
Одна её бровь немного приподнялась.
- Рассказывайте.
- Через короткое время вы получите извинения.
Простите мои глаза, они порхают, как калантис, с места на место.
Я не мог удержать их от вашего, похожего на цветок, лица.
Мелуан улыбнулась, но не покраснела.
Не застрахована от лести, но не привыкла к этому.
Я запомнил и выкинул это из головы.
- Это было довольно легко предсказать,- сказала она.
- Видели ли вы что-нибудь еще?
Я сделал еще одну попытку изучить её лицо.
- Две вещи, миледи.
Они говорят мне, что вы Мелуан Лаклесс, и что я к вашим услугам.
Она улыбнулась и подала свою руку для поцелуя.
Я взял её и склонил над нею голову.
Я фактически не поцеловал ее, как было бы надлежащим в Содружестве, вместо этого я прижался губами кратко к своему большому пальцу, которым держал ее за руку.
На самом деле поцеловать ее руку было бы ужасно в этой части мира.
Наши подшучивания зашли в тупик по прибытии супов, сорок слуг помещали их перед сорока гостями сразу.
Я попробовал своё.
Зачем, во имя Господа, делать сладкий суп?
Я съел другую ложку и притворился, что мне нравится.
Краем глаза я наблюдал за моим соседом, крошечным, старым человеком, который, как я знал, был вице-королем Банниса.
Его лицо и руки были морщинистые и с пятнами, волосы были разрозненные взъерошенные и серые.
Я наблюдал за тем, как он положил палец в суп без намека на сознательность, попробовал его, а затем оттолкнул тарелку в сторону.
Он порылся в карманах и раскрыл ладонь, чтобы показать мне, что он нашел.
- Я всегда приношу полный карман миндальных конфет на этот случай,- сказал он заговорщическим
