будет скоро.

- Для камня шесть дней это скоро, - сказал я.

- Тогда играй для камня через шесть дней, - сказала она.

- А для меня играй завтра.

- Думаю, ты можешь побыть камнем шесть дней, - сказал я.

- Это же лучше, чем быть салатом.

Она усмехнулась этому.

- Так и есть.

После того, как мы доели последнее яблоко, Аури повела меня через Подовсё.

Мы неспеша прошли по Дороге Кивков, пропрыгали через Арки и оказались в Подвалах, лабиринте туннелей, заполненных медленным, застойным ветром.

Вероятно, я и сам нашел бы дорогу, но я предпочитал иметь Аури в качестве проводника.

Она знала Подовсё, как лудильщик знал содержимое своих тюков.

Вилем был прав, у меня не было допуска в Архивы.

Но я всегда оказывался в местах, где не должен был находится.

Очередной печальный факт.

Архивы были огромным зданием из каменных плит без окон.

Но студентам внутри, нужен был свежий воздух, а книгам требовалось даже

больше.

Если воздух был слишком влажным, книги начнут гнить и покрываться плесенью.

Если воздух был слишком сухим, пергамент станет хрупким и развалится.

У меня ушло много времени на то, чтобы выяснить, как свежий воздух попадает в Архивы.

Но даже когда я отыскал нужный тоннель, путь внутрь был нелегок.

Приходилось долго ползти на четвереньках по ужасно узкому тоннелю, а затем четверть часа ползком на животе по грязному камню.

Я хранил комплект сменной одежды в Подовсём, и после почти дюжины путешествий она была истрепана, а на коленках и локтях сточилась почти до дыр.

Тем не менее, это была небольшая плата за получение доступа к Архивам.

Поймай меня на этом, и мне бы пришлось бы пройти через ад.

Как минимум меня бы исключили.

Но если я плохо покажу себя на экзаменах и получу оплату в двадцать талантов, то положение мое мало чем будет отличатся от исключения.

Так что, особой разницы для меня не было.

В любом случае я не переживал, что меня поймают.

Единственными источниками света в Хранилище были лампы студентов и скривов. Это означало, что в Архивах всегда было темно, а я всегда чувствовал себя комфортнее

ночью.

Медленно тянулись дни. Я работал в Артефактной, пока мои пальцы не немели, затем читал в Архивах, пока у меня в глазах не мутнело.

На пятый день экзаменов, я наконец-то, закончил свои палубные лампы и отнес их в Хранилище, надеясь, что они быстро продадутся.

Я обдумал идею начать делать еще одну пару, но знал, что у меня не будет времени закончить их, прежде чем нужно будет платить за обучение.

Поэтому я решил заработать денег другими способами.

Я отыграл лишнюю ночь у Анкера, заработав бесплатные напитки и пригоршню мелочи от местных ценителей.

Я немного поработал в Артефактной, создавая простые полезные предметы вроде медных снастей и утолщенных оконных стекол.

Подобные вещи можно было сразу же продать в мастерской с ничтожной выгодой.

Затем, так как этих денег было не достаточно, я сделал две партии желтых излучателей.

При использовании их в качестве ламп симпатии их свет был приятно-желтым, очень похожим на солнечный.

Они стоили довольно много, потому что их создание требовало применения опасных материалов.

Тяжелые металлы и различные кислоты были самыми безвредными из них.

Странные алхимические составляющие были действительно пугающими штуками.

Среди них были транспортирующие вещества, которые могут находиться под кожей, никак себя не проявляя, но при этом незаметно съедать кальций в костях.

Другие просто будут скрываться в теле, никак не проявляясь в течение месяцев, а затем твои десны начнут кровоточить, а волосы - выпадать.

По сравнению с тем, что производил

Алхимический Комплекс, мышьяк казался сахаром в кружке чая.

Я был кропотлив и осторожен, но во время работы над второй партией излучателей пластинка из тентенского стекла треснула, и небольшие капли транспортирующего вещества попали на стекло газоуловителя, за которым я работал.

Вещество не попало на мою кожу, но одна капля упала на мою рубашку выше длинных манжет кожаных перчаток, которые я надел.

Очень медленно я взял лежащий рядом кронциркуль, чтобы подцепить ткань моей рубашки и оттянуть от своей кожи.

Затем, неловко двигая рукой, я вырезал этот кусок ткани, чтобы он уж точно не мог коснуться моей кожи.

После этого случая я был потрясен и вспотел, поэтому решил, что есть способы получше, чтобы заработать денег.

Я отработал в Медике дежурство за однокурсника в обмен на джот и помог торговцу разгрузить три вагона извести за полпенни каждый.

Позже вечером я наткнулся на кучку азартных головорезов, которые взяли меня играть в дых.

В течение двух часов я умудрился потерять восемнадцать пенни и немного металла.

Хотя это и взбесило меня, я заставил себя уйти из-за стола, прежде чем все стало еще хуже.

К концу игры у меня в кошельке осталось меньше, чем было в начале.

К счастью, у меня в рукаве был еще один последний козырь.

Я разминал ноги, направляясь по широкой каменной дороге в сторону Имре.

Со мной были Симмон и Вилем.

Вил в итоге продал свое позднее место отчаявшемуся скриву за хорошую цену, так что они оба разделались с экзаменами и были беззаботны, как котята.

Плата для Вила была шесть и восемь талентов, тогда как Сим все еще злорадствовал по поводу своих впечатляюще низких пяти и двух талентов.

В моем кошельке было один и три талента.

Зловещее число.

Последним в нашей четверке был Мане.

Его растрепанные седые волосы и привычно помятая одежда делала его немного растерянным, будто он только что проснулся

и не совсем понимал, где находится.

Мы взяли его с собой отчасти потому, что нам требовался четвертый для игры в уголки, но также потому, что считали своим долгом время от времени вытаскивать нашего несчастного приятеля из