Голодные, в мою утробу вновьВползают, завывая, и грызутМое нутро,[166] что пищей служит им;Нажравшись, вырываются из чрева,Наводят на меня безмерный страх,Умышленно тревожа каждый миг,И нет мне отдыха, покоя нет!Но сын — мой враг, проклятый призрак Смерть —Сидит напротив, подстрекая псов,Готовый, за отсутствием другойДобычи, мать свою — меня пожрать,Когда б не ведал, что с моим концомИ он погибнет; горькой покажусьНа вкус; ведь стать могу я в срок любойУбийственной отравой для него:Так решено Судьбой. Но ты, отец,Копья губительного берегисьИ не надейся тщетно, что броня,В эфире закаленная, тебяУбережет. Губительный ударВсех сокрушает, кроме Одного —Кто властвует в Небесной вышине».Она умолкла. Хитрый Враг, смекнувЗначенье слов ее, умерил гневИ нежно молвил: «— Дорогая дочь, —Поскольку ты зовешь меня отцомИ предъявляешь сына моегоПрекрасного — залог взаимных нег,Которые с тобою в НебесахДелили мы; печально вспоминатьО них, коль так ужасно мы с тобойПеременились. Прибыл к вам, поверь,Не как противник, но как лучший друг,Чтоб вызволить из мрачной бездны бедОбоих вас и всех союзных Духов,Сражавшихся в защиту наших правИ вместе с нами сброшенных с высот.От них я послан. Жертвуя собойДля блага общего, предпринял самСлуженье трудное; один как перст,Я странствую в бездонной глубине,Чтоб отыскать среди пустых пространствНеизмеримых — некий новый мир,Предсказанный давно, и признак естьНадежный, что уже он сотворен,Обширный, круглый, благостный; преддверьеНебес, вместилище утех, приютКаких-то новосозданных существ,Быть может — предназначенных занятьНа Небе — место наше; впрочем, ОнИх отдалил, боясь, что возрастетИзбыток населенья и опятьВ Его владеньях разразится бунт.Разведав: так ли это иль не так,Не утаен ли замысел инойЦарем Небес? — я тотчас возвращусь,Тебя и Смерть перенесу туда,Где вы привольно будете порхатьНевидимые, на немых крылах,В душистом воздухе, где пища вамБез меры уготована, где всёДобычей вашей станет!» — СатанаУмолк. Чудовища восхищеныЕго словами. Смерти страшный ликУхмылкой злой довольство оказалГрядущим пиром и благословилПрожорливое чрево, что теперьОбильной снедью голод утолит;А гнусной тени мерзостная мать,Не менее ликуя, своемуРодителю сказала: «— Я хранюОт Преисподней заповедный ключПо праву и велению ЦаряВсемощного. Он приказал вовекВрат адамантовых не отпирать,А против силы — наготове СмертьС копьем, которому противостатьНе властно никакое существо.Но разве я обязана служитьПитающему ненависть ко мне,Тому, кто в Тартар, в беспросветный мракНизверг, чтоб здесь повинность я неслаПодлейшую из подлых? Дочь НебесИ Небожительница, я терпетьОбречена страдания и страхОт собственных исчадий, что рычат,И воют, и нутро мое грызут?Ты — мой отец, ты — мой родитель, ты —Жизнеподатель мой. Кому ещеПовиноваться мне? Кому должнаПоследовать? Меня ты унесешьВ тот лучезарный, в тот счастливый мир,К богам блаженствующим, где всегда,С тобою рядом, справа от тебя,[167]Как дочь и как любимица твоя,Истомой сладострастною дыша,Царить я буду!» Замолчав, она
