И жизни свет во мне померкнет тоже, И скоро я уйду в двойную ночь. Мой дух надломлен, не сбылись надежды, Всем естеством я от себя устал. Прошел стезею славы и позора Я до конца и ныне твердо знаю: Уже не долго отдыха мне ждать.

Маной

Не верь дурным предчувствиям, внушенным Той черной меланхолией, которой Напитаны все помыслы твои. А я, мой сын, отцовский долг исполню И вызволю тебя — или за выкуп, Или иначе. Будь же поспокойней И утешеньям дружеским вонми.

Самсон

О, живет моя боль не только В ранах и язвах плоти, В неисчислимых недугах Сердца, чрева, груди — Ею душа полна. Тайно она Вкралась в мысли наичистейшие, В самые недра сознанья, Словно кости и члены, Пытке невидимо и безгласно Их подвергая всечасно. Горе снедает меня Всякой хвори быстрей, Ибо жжет оно и заражает, Словно рана смертельная, Дух мой, который уже Черным тленьем смердит. Жалят мысли, мои мучители, Сердце там, где оно уязвимей, В нем распаляя жар, которого Не остудят травы целебные, Снадобья лекарей и весенний Ветер с вершин, снегами покрытых. Сон себе могу я вернуть Лишь всезаглушающим опием смерти, Коей, покинутый небом, Я в отчаянье жду. Стал я еще во чреве матери Божьим избранником, Как было предсказано дважды ангелом. В строгой воздержности Я возрастал под оком господа. Вел он меня в сражениях С полчищем необрезанцев К подвигам, непосильным для смертных, Ныне ж меня он забыл и выдал Недругам, на которых Шел я войной по его веленью. Зренья навеки лишенный, беспомощный, Я оставлен в живых для того лишь, Чтоб язычникам быть посмешищем. Мне надежд — и тех не даровано; Нет от моих страданий лекарства. Лишь об одном небеса я молю — Чтоб моим бедам несчетным Смерть поскорей предел положила.

Хор

Сотни раз уже повторено Мудрецами наших дней и древности, Что терпенье — высшая из доблестей, Что должны мы стойки быть в превратностях Быстротечной жизни человеческой. В книгах мы находим Доводы, советы, наставления Страждущим в облегчение, Только все слова их благозвучные Праздным краснобайством кажутся Или раздирают слух несчастному, Коль не находит он Сам в себе тот ключ утешения, Чьею влагою дух подавленный Освежает и подкрепляет. Боже, странен жребий людской! Длань твоя то строго, то кротко Дней наших бег короткий То ускоряет, то замедляет, Чем отличает нас Как от ангелов, так и от беззаботных Глупых животных.
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату