Едва ль бывало ярче дарованье.Но боги, чтобы сделать нас людьми,Пороками нас наделяют. ЦезарьВолнуется.
Меценат
Я думаю! Пред нимВместительное зеркало, и в рамеВся жизнь его.
Цезарь
Антоний, я довелТебя до этого? Но мы ведь режемБолячки на себе. Один из насБыл должен рухнуть на глазах другого.Вдвоем на свете мы б не ужились.И все ж кровавыми слезами сердцаТеперь я плачу, брат, советник, друг,Помощник мой в великих начинаньях,Товарищ в битвах, правая рукаИ сердце, чьим огнем мое горело, —О том, что наши судьбы разделилНеумолимый рок. Я покажу вам, —
Входит египтянин.
А впрочем, после. Расспрошу сперваГонца, хотя с каким он порученьем,Сейчас же видно по его лицу.Откуда будешь ты?
Египтянин
Я родом бедныйЕгиптянин. Владычица моя,Укрывшись в склепе (все, что ей осталось),Заблаговременно желает знать,Что ты назначил ей, чтоб быть готовой.
Цезарь
Пусть успокоится. Ей сообщатНа днях, каким почетом и довольствомХотим обставить мы ее. НельзяБыть Цезарем и совершать жестокость.
Египтянин
Спасибо, Цезарь.
(Уходит.)
Цезарь
Слушай, Прокулей.Скажи, что унижать ее не будут.Добейся, чтоб она любой ценойПришла в себя, привыкла к положеньюИ на себя не наложила рук.Ведь пребыванье Клеопатры в РимеУвековечит наше торжество.Немедленно ступай и возвращайся.Я знать хочу, что говорит онаИ думает.