Следующие два дня я никуда не выползал из дворца и занимался его планомерным изучением. Просто я подумал, что хватит уже искать себе неприятности на пятую точку, нужно хотя бы немного передохнуть от приключений и драк. Но так как на месте все равно не сиделось, а проводить время в библиотеке было лень, то я задумал осмотреть весь дворец. В этом мне очень помогали Алона и Керреш, причем последний только в качестве сопровождения, потому что сам еще толком не знал, где что находится. Вообще-то, он оказался довольно общительным парнем и во время прогулок по длинным извилистым коридорам рассказал о себе многое, окончательно утвердив меня во мнении, что лучшего кандидата для Алоны не найти.

Его мать была из древнего богатого рода. Отец умер, когда Керрешу было всего три года, и мать вскоре вышла замуж повторно. Отчим ненавидел мальчика и всю свою жизнь посвятил разбазариванию денег супруги, поэтому богатый и процветающий род сильно обнищал. Но парень успел в детстве получить хорошее образование, научился защищать себя и сейчас подумывает о карьере торговца. Но пока все оставшееся состояние рода находится в руках его отчима, ведь по законам гномов главу рода может сместить только совершеннолетний. Поэтому сейчас Керреш усиленно копается в книгах и ждет, когда ему стукнет двадцать один год, чтобы потребовать созыва совета рода и при свидетелях стать новым его главой, предоставив доказательства несостоятельности своего отчима. Я лишь пожелал парню всяческих успехов в этом.

В походах по дворцу мы заходили в зал тренировок Алоны, где я научил ее еще нескольким плетениям, посетили библиотеку, где я нашел сборник изречений Основателя и еще раз убедился, что мужик был очень умным, а также периодически забегали на кухню, пугая тамошних поваров. Каюсь, это было моей идеей, но ждать по часу, пока слуга соизволит сообщить, что их высочества голодны, пока повара приготовят еду, пока это все доставят к нам в комнаты… Нет, такого издевательства над желудком я не потерпел и после подобного завтрака стал сам спускаться на кухню, которая находилась на первом подземном уровне, а потом еще и сестренку и Керреша с собой брал.

На второй день Алона показала нам секретный ход на другую сторону горы, о котором никто, кроме нее и Шаракха, не знал. Ход был узким, извилистым и темным, нам пришлось зажечь светляки, чтобы в полной темноте не навернуться о какой-нибудь выступ. Этот ход изобиловал разными секретами и ловушками, которые сестренка отключала по пути. Все они были только технического плана, поэтому я бы сюда ни за что не стал соваться в одиночку. Он выходил на скалистую площадку где-то у самой вершины, накрытую небольшим козырьком. Оттуда открывался прекрасный вид на живописные горы и большую зеленую долину, которая была садом, славящимся на все королевство. Алона поведала, что часто ходила сюда, чтобы полюбоваться на закат, а после смерти матери это место стало для нее чем-то вроде храма, где она могла с ней пообщаться и высказать ей все свои печали и тревоги.

Рассказывая об этом, Алона старалась казаться непринужденной, даже силилась улыбаться, но я чувствовал, как ей тяжело об этом вспоминать, поэтому, когда сестренка присела прямо на камни и стала смотреть на далекие горы, легонько толкнул Керреша и взглядом показал на нее. Парень сообразил быстро, подошел и обнял Алону сзади за плечи, давая столь необходимую поддержку и утешение. Пробыли мы там долго, до самого заката, а потом вернулись. На этот раз Алона включала ловушки, чтобы никто не смог проникнуть во дворец незамеченным.

После позднего ужина Керреш ушел домой, а я спросил сестренку, как ей парень. Лучше бы я этого не делал, ведь и так все понятно было. Добрую четверть часа Алона разливалась соловьем, восхваляя Керреша, пока к нам не заглянул на огонек Шаракх. После разговора о пустяках он поведал мне о делах в королевстве:

– Алекс, пока ситуация довольно сложная. Как ты и предполагал, церковники распустили о тебе разные слухи, которые старательно опровергает Сварш, но пока никаких волнений нет. Думаю, вскоре можно будет совсем успокоиться, когда служители Единого наконец-то покинут горы.

– Понятно. Ну а про тех заговорщиков, которые пытались меня кокнуть по дороге во дворец, что-нибудь выяснили? Или же все предположения о заговоре были ошибочными, а заказчиками оказались церковники?

– Нет, – разочаровал меня отец. – Никто из пойманных церковников никогда не слышал о наемных убийцах из Империи, поэтому можно уверенно сказать, что это дело рук кого-то из местных.

– Ну а как там с задумкой по поводу награды за сведения?

– Результатов пока никаких нет. Шаринон получил массу сведений, но все они после проверки оказались сущей ерундой или же совсем не относящимися к этому делу. Эх, знал бы ты, сколько всего происходит в столице… Но все эти дни гвардейцы работали впустую, хотя городской страже заодно помогли раскрыть два убийства.

– И что предполагаешь делать?

– Я бы хотел, чтобы ты на несколько дней уехал из дворца. Взял с собой пару отрядов Шаринона и…

– Поработал живцом? – перебил его я. – Отличный план! Вот только хрен он сработает, потому что все заговорщики наверняка затаились, глядя на то, как лихо мы расправились с церковниками.

– Не думал, что ты так это воспримешь, – покачал головой король. – Но другого варианта я не вижу.

Я почесал в затылке, подергал себя за волосы, помял кончик уха, ухватил себя за нос, но был вынужден признать, что ни одна из этих манипуляций не помогла моей голове родить очередную гениальную идею, поэтому вздохнул и ответил:

– Ладно, альтернативы я придумать не могу, поэтому будем мучить твой план и надеяться, что заговорщики клюнут. Вот тогда надо постараться выяснить все одним махом. Ты уже придумал, как обосновать мой отъезд?

– Да. Завтра ты отправишься в Изумрудную гору, поработаешь там немного моим помощником. Тамошние шахтеры давно уже возмущаются, что им выделяется слишком мало средств для разработки новых штреков, вот ты заодно и разберись на месте, стоит ли вообще вкладывать средства в Изумрудную. Эта гора уже давно истощилась, и добыча драгоценных камней почти не окупает затраты… Короче, езжай туда, пообщайся с шахтерами, их руководством, посмотри документы, оцени добычу и прочее. На все тебе дается три дня. Думаю, на такую приманку заговорщики точно должны будут клюнуть.

– Хорошо, – кивнул я.

– В помощь тебе Шаринон выделит два отряда гвардейцев…

– А вот этого не надо! – отрезал я. – Во-первых, няньки мне даром не нужны, во-вторых, они могут вспугнуть убийц. Лучше поеду один.

– Нет, Алекс, сопровождение тебе по статусу положено! Поэтому хотя бы двоих гвардейцев возьми, – не сдавался Шаракх.

– Одного, – отрезал я.

Отец тяжело вздохнул, но понял, что я не уступлю.

– Ладно, бери одного. Только Шаринона я не отпущу.

– Вот блин! – не сдержался я. – Ну тогда… пусть будет Шандар. Я немного привык к нему. Только скажи, как у гномов обстоят дела с клятвой верности? В Империи отказ расценивается как смертельная обида, после чего тот, кто хотел поклясться, должен сделать себе харакири.

– Что сделать? – не понял король.

– Самоубийство, – уточнил я.

– Нет, у нас в королевстве такое не практикуется. Конечно, это нехорошо – отказываться от такого предложения, но к смерти подобный отказ никогда не приводит. Нужно только найти подходящую причину уклониться от клятвы.

– А подсказать не можешь? – попросил я.

– А что, тебе уже кто-то предлагал подобное? – усмехнулся Шаракх. – И когда только ты успел?