вперед. Балансирование на носочках. Шаг, шаг, удар наотмашь.

Он продолжал «на автопилоте», пока в голове теснились образы. Вирус группы 05 в образе уродливого человечка. Схемы нейронных интерфейсов. Атомы. Вращающиеся атомы, галактики атомов. Нервные импульсы, рождающиеся в мозгу, проходящие через спинную хорду и вниз по руке. Уродливый человечек, заглатывающий информацию на экране, данные, переполняющие компьютеры. Стоп-сигналы и огни светофоров.

Шаг, шаг, удар. Сенсоры в руке, преобразующие электрохимические импульсы в электрические сигналы, побуждающие протез к действию. Уродливый человечек, который мчится вниз по руке.

Шаг, поворот, удар. Нейронные сети в протезе, научившиеся за многие часы уроков биообратной связи различать, какие преобразованные нервные импульсы означают «согни мою кисть», какие — «разожми кулак» и какие — «пошевели пальцами».

Уродливый человечек возвращается: бежит вверх по руке…

Дуг с воплем швырнул ракетку в воздух. Мяч мелькнул мимо его уха, ракетка сделала сальто- мортале. Он успел поймать ее за ручку, как сам считал, с щегольской ловкостью.

— Что это на вас нашло? Пропустить такой удар! Лучший, какой у меня был за весь день!

— Простите, — извинился Дуг, пожимая плечами. — Но если вы уделите мне несколько минут, думаю, смогу объяснить, что происходит.

Дуг и Черил играли в БСК, где время на виртуальном корте было бесплатным. Поэтому теперь они направились прямо в кабинет. В замкнутом пространстве остро запахло потом, пропитавшим одежду насквозь, но они ничего не замечали.

— Нам грозит опасность?

Она осторожно опустилась на стул. Лишенные привычного горячего душа, натруженные мышцы протестовали.

— Вам — нет. Мне — возможно, хотя я сильно в этом сомневаюсь.

— Что происходит?

— Это вирус.

Черил, мгновенно вспыхнув, подалась вперед:

— Бен Фейнман был другом, хорошим другом. Я нахожу, что это шутка весьма дурного тона.

— Нет, компьютерный вирус.

Он вынул из стола чертеж.

— Моя рука. Помните, как наш милый вирус группы 05 вывел ее из строя?

Дождавшись ее кивка, он продолжал:

— А теперь представьте, что вирус атакует шлем с нервным интерфейсом.

— О… Боже!

Она вздрогнула.

— Неужели такое могло случиться?

— Когда началась атака, я испытал весьма неприятные ощущения в протезе, прежде чем он отключился. Я был вне себя, а со всей этой суматохой из-за гранта пришлось выбросить все остальное из головы.

Дуг развернул чертеж.

— Вы знаете о существовании нейронной сети между основным микропроцессором и нервными сенсорами. Почему? Потому что программа, метаболизируясь в каждой клетке моего тела, постоянно генерирует электрохимический шум. Нейронная сеть непрерывно учится, как лучше вытянуть из этого назойливого шума полезные сигналы. Ясно?

— Я стараюсь не думать об этом именно с такой точки зрения, но то, что тренирует руку, срабатывает также на других нейронных сетях.

Он похлопал себя по плечу, шее, затем — по лбу.

— Биологические нервные сети. Нейронные сети. Моя нервная система. По мере того, как я учусь управлять рукой, она, в свою очередь, учится, как лучше возвращать мне сигналы. То, что я так небрежно называю «тренировкой руки», вовсе не такая простая штука. Рука и я симбиотичны. Всякий раз, когда я воображаю, будто достиг более высокого уровня работы, происходит вот что: каждый из партнеров научился теснее общаться с другой стороной.

Черил положила подбородок на скрещенные руки и задумалась. Она даже лучше, чем он, знала устройство современного шлема с нейронным интерфейсом, так как сама была одним из разработчиков того шлема, который мог убить Бена Фейнмана. Поэтому теперь она пыталась опровергнуть теорию Дуга. Искала противоречия, но так ничего не обнаружила.

— Я не пользуюсь протезом или шлемом и, значит, нахожусь в безопасности. У вас только протез, и нервные окончания на вашей руке слишком узки для канала связи, чтобы представлять угрозу. Но носитель шлема…

Бен, как и Дуг, занимался биообратной связью. Сколько раз она видела его с облепленной электродами головой, от которой змеились шнуры к осциллографу. День за днем он учился концентрировать волю, пока не сумел передвинуть светящуюся зеленоватую точку в любое место на экране. Черт, да любой в их офисе это пробовал!

В ее воображении прежний босс и старый друг сидел в шлеме, закрыв глаза. Сигналы из компьютера проходили к Бену через нейронную сеть: его мысли, реакции, возвращались через ту же сеть в компьютер, завершая эксперимент. Если ничего не получалось, — а на первых порах такое происходило довольно часто, — Бен стонал или изрыгал проклятия и только потом открывал глаза, чтобы изучить на экране результат своих усилий. Потом записывал, какое впечатление, пусть и самое слабое, получил при работе со шлемом.

Сколько таких сеансов было проведено? Сколько попыток было сделано, до того как Бен и управляющая программа в большом лабораторном сервере действительно начали общаться.

Бен стал скрытным. Задумчивым. Мрачным. Что-то было у него на уме. Иисусе, в его мозгу.

— Вы в порядке?

Черил жестом велела ему замолчать. Тренировка… сначала Бен, а потом Дуг говорили о тренировке. Но это не совсем точно. Нейронные сети не имели разума, не могли думать, то есть не имели возможности самообучаться. И говорить о том, что они учатся — просто смешно. Нет, нейронные сети всего лишь электронные схемы, моделирующие пучки нейронов — еще один способ преобразовать входы в выходы.

Зато нейронная сеть способна приспосабливаться! Оптимизировать. Бездумно отгораживаться от любого состояния на выходе, охарактеризованного обратной связью как вредное для данных входов, и так же бездумно приспосабливаться к состоянию, которое обратная связь обозначает как полезное. Поскольку схема электронная, она приспосабливается быстро.

Именно поправки Бена, внесенные через клавиатуру, заставляли обратную связь стремиться к оптимизации. Позже нейронная сеть в шлеме приспособилась непосредственно к предполагаемому успеху или неудаче прохождения сквозь нее сигнала в любом направлении. Подтверждением этому служит рука Дуга, способная и на резкие, и на плавные движения, автоматически усиливающаяся во время работы.

Ко времени гибели Бен уже не пользовался клавиатурой. Его шлем, как и рука Дуга, достигли самоадаптации.

Перед мысленным взором Черил возникли сначала два спектральных компьютера, потом три, а потом очень много. Машины были соединены светящимися молниями — стилизованными линиями связи. На одном из экранов она заметила мерзкое извивающееся существо — воплощение вируса. Гнусное создание ползло по схемам ее воображения целеустремленно и быстро. Когда оно было уже совсем близко, ей захотелось закричать. Но она не смогла. И вот вирус уже оказался здесь и столкнулся с самим нейронным интерфейсом.

Когда Дуг окликнул Черил, та не сразу услышала, затерянная в созданном кошмаре. Словно найдя еще одну линию связи, куда можно было бы переползти, еще один компьютер, который можно было бы заразить, вирус продолжал биться о нейронный интерфейс. В отличие от любого другого встреченного на пути барьера, этот адаптировался. Обучался. Обучался с молниеносной скоростью, как лучше модифицироваться, чтобы сигналы с одной стороны могли пройти с абсолютной точностью в компьютер на