Лжекапитан госбезопасности появился в ту ночь, когда были сброшены парашютисты. Один из них сдался органам, рассекретил пароль и описал приметы второго агента, в частности шрам на затылке. Опознавательным знаком служила спичечная коробка с тремя синими черточками на этикетке, такая же коробка была найдена в украденной машине, в которой, без сомнения, находился тот же лжекапитан. Теперь этот «капитан» появился в лесу Бэняса. Кто же на этот раз стал его жертвой? Может, такой же, как и Стратулат? Или член преступной шайки, ставший лишним и бесполезным? Необходимо как можно скорее установить личность убитого.

Затем Попеску вернулся к группе, чтобы поговорить с капитаном Фирей. Увидев, что тот еще беседует с официантом, капитан не захотел прерывать его. Продолжая мысленно строить всевозможные предположения, он попытался себе представить, какую роль в шпионской группе может играть «капитан»? Может быть, он увлек жертву в лес Бэняса, чтобы другой покончил там с нею? А кто этот «другой»? Еще один кружок с вопросом появился в деле.

Войдя в ресторан, капитан Попеску опустился на стул и задумчиво посмотрел на стол, за которым минувшей ночью сидели человек, найденный убитым, «капитан» и еще кто-то третий. Повернув голову, Попеску стал вглядываться в тропинку, ведущую к лесу. По этой тропинке несколько часов назад шел человек, найденный на рассвете мертвым. По ту сторону леса находился плодовый питомник. Алексе вспомнил о стороже. А не был ли Букур соучастником этого преступления? Иначе зачем же ему обманывать, говоря, что он до поздней ночи был с агрономом Михайляну?

Закончив допрос официанта, Фиря подошел к Попеску. Последний шутя спросил капитана милиции:

— Скажи-ка, а как бы ты вел себя на его месте?

— На месте кого?

— На месте… убийцы…

Фиря улыбнулся:

— Вот это здорово! Впрочем, если хочешь, послушай… Я зашел бы с непринужденным видом в ресторан и, окинув взглядом зал, сел бы за столик рядом с намеченной жертвой, зная, что с этим человеком уже сидит мой сообщник. Чтобы не вызвать подозрения у жертвы, я бы не показывал и вида, что наш человек мне знаком. Так я бы дождался момента, пока «приятели» выпьют стакана по три вина. После этого я незаметно подал бы знак нашему агенту, что пора приступать к делу. Последний вызвался бы проводить жертву. Спустя некоторое время я вышел бы вслед за ними и подстерег бы их в условленном месте. Когда они поравнялись бы со мной, я внезапно набросился бы на свою жертву и задушил ее. Затем с помощью нашего агента повесил бы убитого на сук дерева, чтобы ввести в заблуждение следствие. На все это мне потребовалось бы не более полутора часов.

— Как будто все изложил последовательно… А что вам нужно было в питомнике? — глядя в упор на Фирю, строго спросил Попеску таким тоном, будто перед ним сидел настоящий убийца.

Неожиданный вопрос капитана озадачил Фирю. Продолжая игру, капитан милиции преувеличенно испуганно ответил:

— Я… я и не был там. — Попеску рассмеялся.

— Тогда, капитан, откуда же появились следы, ведущие к питомнику?

— Следы? К питомнику? Клянусь, я их не видел.

— Плохо, товарищ капитан, плохо! Если бы ты был повнимательнее, то заметил бы их при осмотре местности. Они, правда, едва различимы, но все же увидеть можно… — Попеску поднялся со стула:

— Давай прихватим фотографа и пойдем по этому следу до питомника.

— Имеет смысл, — согласился Фиря и позвал фотографа.

— А там поговорим со знакомым мне агрономом. Может, и узнаем что-нибудь новое, — добавил Попеску.

Агроном Михайляну на работе еще не появлялся. В сопровождении главного бухгалтера офицеры осмотрели помещение. Кабинет Михайляну скорее был похож на склад сельскохозяйственного инвентаря, чем на рабочую комнату. Всюду валялись в беспорядке косы, молотки, пилы, куски веревок, лейки. Это был настоящий склад, к тому же плохо прибранный. С неприятным осадком в душе офицеры вышли во двор, где уже собралась группа рабочих питомника, заинтересовавшихся их внезапным появлением. Но не успели офицеры заговорить с рабочими, как к ним подбежал милиционер и что-то тихо сказал капитану Фире. Выслушав милиционера, Фиря обратился к Попеску:

— Не будем здесь задерживаться. Идем. В лесу обнаружена еще одна жертва. Пострадавший без сознания, но еще жив…

Они вышли из питомника и кратчайшим путем направились к лесу. Дойдя до шоссе, они быстро зашагали по извилистой лесной тропинке. Когда они подошли к ресторану, следователь и офицер госбезопасности повели их к просеке, видневшейся в ста шагах от ресторана.

Вся оперативная группа собралась около человека, лежащего на земле. Врач только что сделал ему укол. Раненый тяжело дышал и был без сознания. На его шее виднелись такие же следы, как у Стратулата и у жертвы, найденной в лесу.

— Есть надежда? — спросил Попеску врача.

— Думаю, что да, хотя таким ударом можно и буйвола с ног свалить. Взгляните только, товарищ капитан, — врач указал на размозженный затылок лежащего. Капитан нагнулся и вдруг неожиданно выпрямился.

— Знаешь, кто это? — обратился он к Фире.

— Понятия не имею.

— У него на шее старый ножевой шрам, понимаешь? Надо срочно позвать того официанта, который обслуживал их. Посмотрим, что он скажет.

Милиционер сбегал за официантом.

— Узнаешь? — спросил Петрикэ капитан, указывая на раненого. Официант вытаращил глаза от изумления и одним духом выпалил:

— Еще бы! Ведь это тот самый человек, который пришел вместе с тем, повешенным в лесу. Именно с ним вышел из ресторана «капитан», а потом, расплатившись со мной, вышел и тот, которого нашли повешенным.

Закончив допрос официанта, капитан Попеску подошел к врачу:

— Этого человека нужно спасти во что бы то ни стало, любой ценой! Понимаете?

— С минуты на минуту должна подойти «скорая помощь»… Постараемся сделать все необходимое. Есть все основания полагать, что если уж он выдержал критический момент, то теперь выживет. Дыхание нормализуется, пульс работает ритмичнее. Однако я не смогу вам сказать, когда вы будете иметь возможность поговорить с ним.

— Обыскали пострадавшего? Что обнаружено?

— Обыска еще не производили, товарищ капитан. Доктор не разрешил тревожить раненого, — ответил младший лейтенант милиции на вопрос Фири.

— Да, это было для него опасно. Малейшее движение могло стать роковым. Теперь, пожалуй, можно его обыскать, но только очень осторожно, — сказал доктор.

Один из офицеров милиции стал обыскивать карманы пострадавшего. Но, кроме начатой пачки сигарет «Виктория» и коробки спичек, в карманах ничего не было. Не было ни одного документа, удостоверяющего личность жертвы. Капитан Попеску вертел в руках спичечную коробку. Обыкновенная коробка, ничего особенного. Если бы на ней были три карандашные линии — опознавательный знак группы, — то никаких затруднений в установлении личности не было бы. Однако и без этого можно было сделать предположение, что раненый — не кто иной, как агент 218.

Еще издалека послышалась сирена машины «скорой помощи». Один из милиционеров вышел на шоссе, чтобы указать дорогу машине. С большой осторожностью раненого положили на носилки. Когда его перенесли в машину, он приоткрыл мутные глаза и упавшим голосом попросил воды, но тотчас же снова потерял сознание.

Капитан Попеску насторожился: «Не задумал ли он обвести нас вокруг пальца?»

Как бы разгадав мысль капитана госбезопасности, к нему обратился Фиря:

— Лейтенант Збырля будет сопровождать машину и предпримет все меры предосторожности.