кричат чайки, сопровождающие теплоход в надежде поживиться отбросами с камбуза…

Нет, он вовсе не бредил наяву. Однако следовало в тактических целях сделать какой-то хитрый ход.

На следующий день Алексей признался жене в том, что действительно вынужден был скрывать от нее правду все эти годы, но дело обстоит несколько не так, как она вообразила. Есть, мол, такая профессия — резидент внешней разведки…

В конце концов, они помирились и провели остаток побывки Алексея в мире и согласии.

Вернувшись через несколько дней в «новороссийское пароходство» и мгновенно вспомнив свою истинную профессию, Алексей хотел было рассказать Мадину о домашнем инциденте как о забавном совпадении «легенды» и действительности, но потом решил, что нечего всякую чушь сообщать начальству. Дома теперь всё было улажено, и нечего будить спящего зверя вновь…

Резидент не ведал, что всё то время, пока он был в Питере, он сам, а также дом и родные его подвергались тайному прослушиванию и просвечиванию со всех сторон, и то, о чем хотел он поведать Мадину, уже было известно руководству Ассоциации. И еще он не знал о том, что его жену и сына, да и его самого, спас все тот же Мадин, сумевший доказать Тополю Артемьевичу, что ситуация под контролем и утечки не будет…

Даже у самого красивого города есть свои трущобы. Именно там, в мансарде, под самой крышей длинного, как склад, здания с грязно-ржавым фасадом и то побитыми, то покрытыми слоем сажи и копоти стеклами, и обитал Леонид Букатин. Жить здесь ему было удобнее, чем в многозвездочном отеле или в собственном коттедже, по трем простым причинам: во-первых, здесь обитали специфические категории населения, которые и сами не соблюдали требований регистрации, и не требовали этого от окружающих, так что найти определенного человека здесь было труднее, чем невежде в вопросах астрономии — какую- нибудь звезду на ночном небе; во-вторых, мансарда имела выход на крышу через специальный люк, а под ее окошком начиналась пожарная лестница, так что в случае чего было сразу три пути отхода; и в-третьих — хотя это уже была лирика, в принципе, не имеющая значения для деловых людей, — Леонид Букатин по кличке «Четверик» чувствовал себя на этих городских задворках, среди пьяниц, бомжей, проституток, профессиональных нищих и прочего отребья, как козырный туз в карточной колоде…

Сейчас было утро, и Четверик пил кофе, созерцая унылый заоконный пейзаж в виде поросшего травой пустыря, на котором громоздились кучи железного лома и остатки каких-то ветхих построек времен начала века. Мысли его текли на одну и ту же тему.

… Если эта сучка не принесет завтра деньги, то придется окончательно завязать со шпионскими играми. На кой черт они мне сдались?.. Лучше уж сойтись поближе с нужными людьми, раздобыть инструменты и вновь начать добывать бабки старым испытанным способом… Люди тут совсем уже оборзели, наивно полагая, что от настоящего «домушника» их спасут все эти электронные штучки-дрючки, диоды- триоды, идентификаторы радужных оболочек глаза и дактилоскопы… Полвека назад все тоже надеялись на загогулистые замки, которые открываются якобы только определенным ключиком с лазерной насечкой, да на так называемые «секретные замки» с кодировкой — хотя и в том, и в другом случае хозяева жестоко ошибались… и приходилось наказывать их за эту ошибку…

… Или все-таки честно отбыть здесь свой срок, как говорится, от звонка до звонка? Сколько там еще осталось, где мой заветный календарик?.. два года восемь месяцев и двадцать один день?.. по меркам зоны — фуфло, семечки, воры в законе и не такие срокб обычно тянут… А здесь — и тем более, никто тебя не охраняет, иди куда хочешь, делай что хочешь… вольная воля!.. Только исправно, раз в неделю, отправляй свои донесения, вот и все дела… И деньгами тебя, как-никак, обеспечивают так, что на жизнь, и даже на вполне приличную жизнь, хватит с лихвой. Так чего же тебе неймется, Ленька?.. Нет, не могу, муторно от такой жизни становится! Хуже, чем в Зоне… Там-то всё ясно: попался — значит, нечего дергаться и сожалеть понапрасну, терпи, и, как сказал великий поэт, «свобода вас встретит радостно у входа». Вот и тянешь тюремную лямку, потому что знаешь — кончится твой срок, и отыграешься ты тогда за упущенное время, наверстаешь с лихвой… А тут… Что толку, что они пообещали мне возвращение в то время, откуда меня выдернули? Во-первых, я наше государство знаю, его не обведешь вокруг пальца, оно тебя само обведет. Кого после таких заданий отпустят на свободу — да еще бывшего зэка и «домушника»?!.. Пуля в затылок — вот что светит мне после возвращения вместо обещанной воли!.. Во-вторых, даже если мне и позволено будет спокойно уйти, то разве допустят они, чтобы я воспользовался своими знаниями о тиражах «Спортлото» или «Лотто Миллион», скажем? Да ни в жизнь!.. Долбанут каким-нибудь лазером-шмазером по мозгам, чтобы память отбить и личный досмотр проведут почище, чем надзиратели в Бутырке… одним раздвиганием ягодиц не ограничатся, просветят всяким там излучением со всех сторон почище, чем в рентген-кабинете!.. Одним словом, куда ни ткни, куда ни глянь — всюду одна сплошная тоска!..

Нет-нет, все-таки правильно я сделал, что решил не цацкаться с этой долбаной Ассоциацией… тьфу, слово-то какое придумали!.. Пусть платят мне по высшему разряду за каждое донесение, тогда мы будем информировать их, а нет — так и гуляйте в баню, Леонид Букатин без денег не останется!..

Может, я все-таки много заломил? Не слишком ли: по сотне «гринов» за слово?

Хотя, если так вдуматься, какие здесь могут быть тарифы? И разве не стоит такая информация каких- то там вшивых долларов? Тем более, что через пяток лет для них эти деньги будут годиться только в сортир сходить, и они не могут этого не знать… Не-ет, пусть платят, как положено!..

Запив двумя большими глотками кофе последний кусок бекона, Четверик посмотрел на часы. Собственно говоря, торопиться сегодня некуда, понедельник, на ипподроме — выходной, а в казино еще рановато переться… Ладно, займемся сегодня на всякий случай своим непосредственным делом, а то вдруг завтра Ружина притащит бабки, а у тебя даже нечего будет взамен предложить… Не будешь же ты гнать всякое фуфло трехмесячной давности, в Ассоциации тоже не дураки сидят, да и ты — человек честный, зря накалывать никого не собираешься…

Значит, надо будет заглянуть в район лаборатории, прощупать почву, какие там новости… Последние полгода они там будто чокнулись, пашут практически без выходных и без праздников. Не может быть, чтобы никаких результатов не было!..

Лучше всего, перехватить кого-нибудь из лаборантов в обед. Решено — так и сделаем…

А пока что пойдем прошвырнемся по свежему воздуху. Заодно и в библиотеку заглянем, старые газетки полистаем… интересно же, что там у нас сейчас творится, почем доллар, кто из корешей умер, кто женился, кого прикончили во время разборки…

Здание лаборатории, похожее на увеличенный во много раз кубик из детского конструктора «Лего» — такое оно было бугристое и разноцветное, — располагалось за высоким металлопластовым забором. Принадлежало оно Общеевропейскому департаменту особых исследований, но о том, какие же исследования конкретно ведутся там, внутри этого детского кубика, знали только самые избранные люди.

Еще год назад Букатин затратил массу времени, денег и здоровья, чтобы попасть в число этих избранных. Методы у него были не очень изощренные, но зато безотказные. В своей деятельности Четверик всегда исходил из своего излюбленного тезиса о том, что за деньги можно купить почти всё, за большие деньги — действительно всё, а за очень-очень большие деньги — и то, что обычно бывает сверх всего (правда, в тот момент, когда его собеседник заканчивал переваривать этот афоризм, Леонид обычно добавлял: «а за большие-пребольшие деньги можно продать и почти всё, и действительно все, и даже то, что сверх всего»)…

Штат лаборатории, насчитывавший примерно пятьсот полукрепостных душ, состоял не только из бескорыстных энтузиастов-придурков, которые обычно радуются тому, что им позволили удовлетворять свое любопытство за денежки налогоплательщиков, но и из нормальных, порядочных людей… всяких там подсобных рабочих, механиков по лифтам, кондиционерам и прочим бытовым устройствам, сантехникам- электрикам, хозяйственникам и лаборантам… которые прекрасно понимали тебя с полуслова, и если ты накануне делал такому человеку услугу или помогал материально, то завтра он платил тебе той же