– Что ты, Мариночка! – воскликнула Аня. – Ты бы сказала, что сама не прочь, мы бы даже и не сунулись! Все, больше мы с ним не танцуем! Приступай, Мариночка! – И девушка пьяненько захихикала.

Виктор на какое-то мгновение почувствовал себя очень неуютно. Но это длилось недолго. Стоило Марине прикоснуться к его руке, и все неприятные мысли враз улетучились. Они танцевали. Виктор чувствовал близость гибкого, тренированного тела. Ему вдруг захотелось увести девушку в другую комнату и там осторожно раздеть ее, уложить на кровать и заняться с нею любовью. В это мгновение Виктор не вспоминал ни о Миле, ни о своих чувствах к той далекой и, быть может, навсегда потерянной девушке. Он чувствовал лишь через тонкую ткань рубашки твердые Маринины соски и слышал, как гулко и учащенно бьется ее сердце.

Марина первая нарушила затянувшееся молчание.

– Вам тут нравится?

– Да, очень, – хрипло ответил Виктор. – Тут очень уютно... И компания такая хорошая...

– Я действительно очень рада, что вы пришли... Да что мы все на «вы»! Давайте выпьем шампанского и перейдем на «ты»!

Виктор пожал плечами:

– Я не против.

Они вернулись к столу. Марина взяла бутылку шампанского, Виктор перехватил ее и налил искрящуюся жидкость в высокие фужеры. Они чокнулись, посмотрев друг другу в глаза, и Виктор, повинуясь какому-то внутреннему порыву, наклонился и поцеловал Марину в теплые, пахнувшие лимоном губы.

– Ну вот, теперь мы на «ты»... – начала Марина.

– Ой, девчонки, глядите, что делается! – неожиданно закричала за их спиной вконец разошедшаяся Аня. Но Марина перебила ее:

– Стоп, подруга! По-моему, это мой праздник, а значит, и делаю я на нем то, что хочу. Что, я не имею права в собственный день рождения с мужчиной поцеловаться?

– Имеешь, имеешь! – быстро согласилась Аня и исчезла из поля видимости.

Потом Марина с Виктором снова танцевали. Внезапно Марина приподнялась на цыпочки и шепнула Виктору в ухо:

– Оставайся сегодня у меня! Устрой мне настоящий праздник!

Виктор ничего не ответил, но внутренне он уже принял приглашение. Когда все гости разошлись, он остался. Помог Марине вымыть посуду, вытер фужеры, убрал их в горку.

– Ну что, – сказала Марина, неожиданно обхватив Виктора сзади за талию и прижавшись вплотную, – я же нравлюсь тебе, да? – Она отпустила Виктора и, присев перед ним на корточки, взяла его ладонь и погладила ею себя по щеке.

Виктор молча кивнул головой, задумчиво вглядываясь в затуманенные шампанским глаза Марины.

– Тогда иди ко мне, – тихо сказала Марина. Уговаривать Виктора не пришлось. Он привлек девушку к себе и, найдя ее губы, впился своими губами в них жадным поцелуем.

Марина оказалась податлива и нежна. Целоваться с ней было упоительно.

– Ты мне очень нравишься, – прошептал Виктор, на мгновение отрываясь от сладких губ. – Ты понравилась мне с первого же дня...

Марина испустила блаженный вздох и затрепетала в объятиях Виктора. Страсть закипала в нем, и он почувствовал, что должен взять Марину немедленно, сейчас же. Виктор поднял Марину на руки и, перенеся на кровать, стал неловкими движениями освобождать ее от одежды. Раздев девушку, он быстро избавился от своей одежды и через несколько мгновений уже навалился на Марину всем своим крупным телом.

Все произошло очень быстро. Должно быть, у Виктора просто давно не было женщины – ведь с момента исчезновения Милы прошло уже около месяца.

После ослепляющего оргазма Виктор некоторое время лежал не шевелясь, потом приподнялся на локтях и посмотрел на Марину. Ее обнаженное тело было смуглым и красивым, а на губах играла удовлетворенная улыбка.

– Ну, что, по-моему, самое время допить шампанское! – тихо сказала девушка и чмокнула Виктора в мокрую от пота грудь. – Как-то легко и свободно стало, – сказала Марина, когда они, сидя на разобранной кровати, попивали шампанское, закусывая шоколадными конфетами. – Между нами ведь давно что-то происходило... Правда?

Виктор кивнул.

– Ну и как тебе мой день рождения?

– Все хорошо. А почему твои подруги были без кавалеров?

– Да какие кавалеры у бывших спортсменок?!

– А что, разве бывшим спортсменкам кавалеры не полагаются?

– А ты не знаешь, какую мы жизнь вели? – Марина помолчала. – Каждый день – прямо каторга спортивная!

– Каторга?

– Да, представь себе. У меня вся жизнь была поделена на временные отрезки, состоящие из тренировок, сборов, прикидок, соревнований... – грустно сказала Марина. – Тренировки утром, тренировки после обеда... Каждое утро – кросс, зимой на лыжах тридцать-сорок километров... После обеда чуть-чуть отдохнешь – и на стрельбище. Стреляли до посинения. Вот такова наша спортивная жизнь. А потом еще соревнования со спортивным мандражом...

– Что еще за мандраж такой? – переспросил Виктор.

– А это когда тебя неожиданно охватывает дикое волнение оттого, что ты можешь проиграть... Плюс к этому нас все время контролировали... Во всем... Особенно доставал врачебный контроль. Медицинские комиссии, какие-то лекарства, поднимающие тонус, и соревнования. Когда, скажи на милость, я могла нормального мужика заиметь? Единственная возможность – это выйти замуж за такого же спортсмена- биатлониста или тренера.

– Ну и что, у тебя так никогда и не было никого постоянного?

– Почему же не было? У меня муж был, неоднократный чемпион по пятиборью.

– И дальше что?

– А дальше – муж объелся груш. Когда все были в большом спорте, когда у него сборы и у меня соревнования и мы пересекались на какое-то короткое время, все у нас было хорошо. Потом спорт кончился – сначала для него, потом и для меня, и вот тут, представь себе – сидим вдвоем в однокомнатной квартире, мужик не знает, чем ему заняться, целый день смотрит телевизор или уставится в потолок... хуже некуда... Мы разошлись. Я, кстати, сама из Петрозаводска, – неожиданно сменила тему Марина. – Я в Москве живу недавно, и квартира, где мы сейчас находимся, не моя, я ее снимаю.

– А почему ты уехала из Петрозаводска?

– А что мне делать в провинциальном городке? Здесь столица, можно хоть какую-нибудь работу найти!

Марина замолчала.

– Ты знаешь, я тебя тоже хочу спросить, – вдруг сказала она.

– Ну так спрашивай...

– Ты был на войне, в «горячих точках», скажи, что чувствовал, когда стрелял в живых людей?

– Честно говоря, я об этом не хотел бы вспоминать, – ответил Виктор. – А зачем тебе знать, что ощущает человек, убивая себе подобного? Может, сама хочешь попробовать? – настороженно спросил Виктор.

– Что ты! С ума сошел! Я же просто так спросила! – испуганно воскликнула Марина.

– А Марата ты давно знаешь? – перевел разговор на другую тему Виктор.

– Давно. А почему ты спрашиваешь? – удивилась Марина. – Уж не ревнуешь ли, часом? Если так, то зря... Между нами никогда ничего не было. А вообще, только ты мне и нравишься, – и она потянулась к губам Виктора. Через несколько секунд они вновь мучились в объятиях...

Через некоторое время, уставший от яростных соитий, Виктор бессильно откинулся назад и уставился на белеющий в полумраке потолок. Полежав так какое-то время и переведя дух, он поглядел на Марину. Она уже крепко спала и казалась такой трогательно беззащитной, что Виктор внезапно почувствовал прилив нежности.