Пока я размышляла — убегать ли мне с визгом, падать в обморок или истерично смеяться, братья переглянулись между собой пристально и как-то по особенному, словно могли разговаривать друг с другом мысленно, когда Свирепый, как всегда учтивый, прекрасный и вежливо-сдержанный, чуть склонил свою белокурую голову вперед, проговорив своим красивым проникновенным голосом:

— Добро пожаловать, Злата.

Первое, что хотелось спросить — куда?

А где миленький домик из дерева и с камином?….

Но я закивала в ответ, пока не в состоянии справиться с собственным голосом, и мыслями, которые бегали по кругу, словно лоси по арене цирка, не в силах выбраться из этого порочного круга, чтобы сообразить, куда им нестись дальше.

Голубые глаза Свирепого никогда не были колкими или злобными, а сейчас в них словно светило это яркое арктическое солнце, когда Бер чуть улыбнулся, показывая ямочку на щеке, мягко добавив:

— Не бойся ничего. Входи.

Куда?!..

Свирепый снова кивнул мне, поворачиваясь, и зашагав снова прямиком в льдину, когда Лютый подтолкнул меня нетерпеливо вперед, и я несмело зашагала по скользкому льду, внезапно увидев большой проход в самую глубь ледника, который был незаметен совершенно, начиная копчиком понимать, что никакого домика с камином мне не светит.

…Как и не светит полное уединение с Лютым, потому что мы вошли в огромных размеров ледяной зал, где прямо на ледяном полу были разложены шкуры, на которых лежали, спали, ели или просто общались несколько десятков белокурых больших мужчин.

В голове настойчиво звучала песенка из моего глубокого детства: «Потолок ледяной, дверь скри-пу-чая….за шершавой стеной тьма ко-пю-чая….как шагнешь. за порог — всюду иней. А из окон парок синий-синий..»

Где тут спряталась Морозко? А дедушка Мороз где?…

Пока смутно веря в происходящее, я огромными глазами рассматривала ледяной дом немыслимых размеров, пока даже не представляя, где он начинался и заканчивался, т. к из этого зала, выходило множество ходов. И судя, по внешним размерам этой ледяной глыбы, здесь была целая ледяная страна!..

…а кровати у них были тоже ледяные?

И он предлагает мне пожить здесь?!

Стоп, Злата! О каком предложении идет речь? Лютый не предлагал, он просто сказал. И точка.

Голова просто шла кругом, и страх стал кусать своими острыми мелкими зубками, когда я отступила к Лютому ближе, прижимаясь спиной к его груди, потому что все эти большие мужчины, стали подниматься со своих мест, подходя ближе, и рассматривая меня с явным интересом, но без наглости и злости, не приближаясь непозволительно близко, и склоняя голову перед Лютым, который даже не обратил на них никакого внимания.

Все большие и мускулистые, белокурые, и, к огромному счастью, облаченные с какие-то светлые одежды, сшитые, словно из кожи, а некоторые даже в светлых свитерах. А еще здесь были мои ученики. Всего трое. Те, кто всегда ходил с косами, опускающимися по позвоночнику до лопаток. Они были выше и мощнее остальных, и вышли вперед, улыбаясь и махая мне руками:

— Привет, Злата!

— Добрый день, — прохрипела я, отступив назад сильнее, и почти впечатываясь в грудь Лютого, глядя лишь на одного из них, того, кто победил в битве за обладание мной и был явно не согласен с тем, что Лютый вмешался, потому что даже сейчас его пронзительные светлые глаза смотрели на меня жадно и злобно не боясь даже того, что Лютый был рядом, и его глаза горели, как символ того, что я принадлежу ему. И только ему.

— Даже не поздороваешься? — прозвучал за мной колкий и надменный голос Лютого, и я бы даже не поняла, к кому именно он обращался, если бы глаза того воина не сверкнули хищно и злобно, когда он ответил в тон Лютому, глядя в его глаза через чур напористо и вызывающе:

— Нет.

Свирепый свел брови, рыкнув что-то отрывисто и явно предупреждающе на их непонятном, мелодичном языке, только на воина это не произвело должного впечатления, когда он лишь хмуро хмыкнул, демонстративно повернувшись спиной и размеренно зашагав снова вглубь огромного ледяного зала, когда Свирепый прорычал ему в спину, сжав свои огромные кулачища:

— Ты переходишь все границы, Морозный!

— Их перешел не я, а твой брат.

Мужчина даже не потрудился обернуться, чтобы встретиться с хмурым и тяжелым взглядом Свирепого, грудь которого начинала тяжело подниматься и падать, словно он изо всех сдерживал в себе ярость:

— Он законный сын твоего короля!

— Изгнанный сын!

Я подпрыгнула от утробного, низкого, раскатистого рычания, которое прошло вибрацией по полу, вырвавшись из тела Свирепого, когда тот дернулся вперед, но Лютый крепко схватил брата за руку, сухо и холодно проговорив:

— Оставь его. Я разберусь.

Окружающие нас на почтительном расстоянии мужчины, недовольно заворчали практически все одновременно, отчего под ледяными сводами раздалось практически вибрирующее гудение, которое оборвалось так же резко, как и началось, от единственного голоса, который раскатисто и властно пророкотал:

— Что за сборище, морозную мать вашу?! Что? Тюлени закончились? Вся рыба выловлена? Ни у кого больше нет дел? Так может тогда вынесем шезлонги на солнышко и позагораем, чтобы вас всех моль почикала по самый яйца?!..

Я еще никогда не видела, чтобы такая масса больших мужских тел рассеивалась в мгновение ока!

Даже Гризли так не испарялись, услышав злобный рокот Сумрака, когда в очередной раз что-то натворили! Сомнений быть не могло…даже если бы Свирепый не поморщился, проговорив куда-то за свою спину:

— Пап, а можно потише и поскромнее? У нас гости.

— Ая по-твоему совсем нюх потерял, сопля мохнатая?…

Я с трудом проглотила неуместную улыбку, как-то вся вытянувшись и собравшись, когда из-за Свирепого показалась мощная фигура отца Лютого и его милейшего брата. А так же единственный правитель и чистокровный Бер, носитель единой крови — Бер Ледяной.

Я была много наслышана о нем от Мии.

Девочка его очень любила, часто отлучаясь видимо прямо сюда, пропадая целыми днями в этом морозном полярном царстве, хотя и часто смеялась, что Ледяной весьма своеобразный, и кнему нужно привыкнуть, чтобы понять.

Судя по всему, так оно и было, точно я еще понять не могла, был ли он «Морозным Величеством», как его называла Мия, или «полоумным стариком», как его называл Лютый, но вот, что отец ребят был мощный и до рези в глазах харизматичный мужчина — сомнений не было совершенно.

Трудно было определить его возраст по виду, но выглядел Ледяной чудесно — высокий, статный, с мощной грудью, и широкими плечами, с довольно резкими чертами лица, отчего выглядел мужественно и даже немного жестоко.

Прямой нос, тонкие губы, широкие скулы, густые светлые брови и невероятные глаза — словно прозрачный лед — колкие, острые, но любознательные и чуть лукавые, слегка прищуренные, и словно излучающие силу и твердость. Такому лучше не попадаться на пути, если он что-то замыслил.

У