Введенский чиркнул спичкой и закурил. Ему стало спокойнее.
– С чего бы начать… – продолжил Крамер. – Я прожил полтора месяца среди народа масаи – они живут на самом юге Кении. Это очень интересные товарищи. Чтобы стать мужчиной, их мальчики обязаны убить льва, а потом они делают обрезание.
– Льву? – спросил Введенский.
– Что?
– Что?
– Господи. Нет, конечно. Мальчикам. А ещё их хижины построены из высушенного навоза. Но это ерунда. Когда я общался с ними, они часто упоминали малочисленное племя под названием мгаи-мвенге. Судя по всему, уже на тот момент от этого племени оставалось, может быть, сто или двести человек… Масаи отзывались о мгаи-мвенге как о совершенно сумасшедших людях. Представляете себе? Дикари, строящие себе жилище из навоза, называют других дикарей ещё более сумасшедшими, чем они! Меня это очень заинтересовало, я решил узнать об этом племени как можно больше.
Крамер сделал ещё один глоток чая и устало протёр глаза.
– Мгаи-мвенге жили на восточном берегу озера Виктория. Туда я добраться не смог. Но мне рассказали об этом племени много интересного. Ну, сами знаете – культурный обмен. А особенно мне понравилась легенда про сердце бога.
– Сердце бога?
Крамер кивнул.
– Мгаи-мвенге верят, что много тысяч лет назад они жили на берегу моря. Возможно, это и правда так – не исключено, что они мигрировали в глубь континента. Это сейчас не установить. И у них есть легенда о сердце бога.
Начинало светать. Введенский посмотрел в сторону окна, где сверкало море и на горизонте уже появлялись ярко-красные отблески будущего рассвета. Крамер продолжал рассказывать:
– Когда мгаи-мвенге жили у моря – это было много тысяч лет назад – три старика сидели на берегу и ждали рассвет. И вдруг с неба в море упал огонь. Старики перепугались и подумали, что это второе солнце родилось в небе и тут же упало в воду. Поднялись сильные волны, подул ветер, старики побежали с берега прочь. Следующим утром они вернулись и увидели, что волны выбросили на берег железную звезду с пятью концами.
– Так. – Введенский только сейчас понял, что забыл стряхнуть пепел.
– Они решили, что это сердце бога. Они отнесли звезду в свою деревню, собрали всех жителей и закопали её, насыпав над ней большой холм, который потом стал называться «Холм сердца бога». А потом они стали делать из металла такие же звёзды – тоже пятиконечные – и начали хоронить своих мертвецов, вскрыв им грудную клетку и вложив звезду вместо сердца. Они считали, что после этого мёртвые, уподобившись богам, вознесутся на небо. Туда, откуда упала звезда.
– То есть… – Введенский стряхнул пепел и затянулся сигаретой, дым оказался горьким и едким. – То есть наш убийца читал эту вашу статью и решил…
– Я не вижу другого объяснения. Именно так я и написал в статье. Мгаи-мвенге хоронили своих мертвецов, раскрыв им грудь ножом и вложив вместо сердца железную звезду – сердце бога. Я нигде не видел и не слышал ничего подобного. Даже сам символ пятиконечной звезды встречается в Африке очень и очень редко, что уж говорить о подобных обрядах. Всё это может быть неправда, опять же, я повторю – эту историю мне рассказали масаи, которые сами очень боялись мгаи-мвенге и считали их безумцами. Но я написал то, о чём услышал. Ну что же? Арестуете меня?
Введенский затушил папиросу.
– Черкесов мог знать эту историю? Мы нашли в его квартире пятиконечную звезду, нарисованную на потолке.
Крамер снова вздохнул.
– Я уже говорил вам – я не знаю, что думать…
– Я должен всё-таки обыскать ваш дом.
Крамер кивнул:
– Делайте, что считаете нужным. И, пожалуйста, верните мне мои пластинки.
– Если всё будет в порядке, вернём.
Когда Введенский закончил обыск дома, солнце уже взошло над морем. Черкесова нигде не было. Введенский облазил чердак, подвал, все комнаты, обшарил все шкафы, заглянул под все кровати.
Спустившись в гостиную, он увидел, что Крамер всё так же сидит в своём кресле и пьёт чай.
– Ваш чай, наверное, уже остыл, – заметил Введенский.
– Я люблю холодный чай.
– Спасибо, что рассказали про звезду. Я бы хотел, чтобы вы пришли сегодня в отделение и рассказали нам всё, что знаете о Черкесове и о вашем общении с ним. Обещаю, что на вашей жизни это никак не скажется.
Когда он шёл домой, город постепенно начинал просыпаться. Лаяли собаки, на улицу выбегали дети, а с моря пахло свежестью и прохладой.
Надо искупаться, подумал он. Но не сейчас. Сейчас надо дойти до санатория и наконец выспаться.
«Я занимаюсь какой-то ерундой, – подумал он. – Видимо, от недосыпа. Зачем я вообще пошёл к Крамеру, ведь у меня не было никаких доказательств, что он может укрывать Черкесова… Но, с другой стороны, почему я должен верить ему на слово? Черкесов мог десять раз сбежать, пока я с ним беседовал в гостиной. Нет, нет, ерунда. Это уже какие-то навязчивые мысли. Я заменяю логику своими дурацкими прозрениями. Надо отоспаться и включить голову».
Старший лейтенант дошёл до санатория, поздоровался со сторожем и стал подниматься наверх.
Открыв дверь номера, он увидел, что на его кровати лежит тело человека.
Введенский вздрогнул, отпрянул назад, машинально выдернул из кобуры ТТ, огляделся по сторонам, потом снова посмотрел на тело.
Человек был мёртв.
На кровати, залитой кровью, лежал высокий мужчина с густыми усами и бледным лицом, в старых военных шароварах и сапогах. Грязно-белая рубаха его порвалась, грудь превратилась в кровавое месиво.
Он медленно подошёл ближе, не опуская пистолет.
Из развороченной груди торчала стальная звезда с остатками багровой эмали.
Лицо его он узнал сразу. Это Черкесов.
Его мутные глаза бессмысленно глядели в потолок, лицо искажала застывшая гримаса ужаса. В крепко стиснутых зубах торчала бумажка.
Введенский снова оглянулся по сторонам и потянул за бумажку. Она не поддавалась. Тогда он осторожно прижал лицо мертвеца стволом пистолета и снова потянул. Бумажка с трудом выскользнула.
На ней кривыми печатными буквами было выведено чёрным химическим карандашом:
ЭТО ТРЕТЬЯ ЗВЕЗДА. ЧЕТВЁРТАЯ БУДЕТ ТВОЕЙ.
III
Санкт-Петербург
Клиника Бехтерева, отделение интегративной фармакопсихотерапии психических расстройств
30 декабря 2017 года
12:35
– Это просто бомбическая херня! Такая жесть! Я как узнал, три ночи спать не мог, потому что боялся, что они ко мне залезут! Но вроде пока не залезли, но я постоянно боюсь, а вдруг как-то умудрились… Просто жесть!
Перед Хромовым на диване сидел парень двадцати лет, с большими глазами, выдающимися скулами и кривым ртом. На голове – чёрная вязаная шапочка, закрывающая уши.
– Они, короче, летают себе, летают, ну они маленькие, их толком
