- Присядь, - как бы нехотя произнес Мясницкий и рукой указал на стул напротив. Иван присел и обратил внимание, что Мясницкий в это время зачем-то стал перелистывать какие-то бумаги, лежащие перед ним на столе, словно не знал с чего начать разговор.

   - Гурий Петрович, вызывали?

   - Что? Ах да, вызывал Ванечка, вызывал. Тут вот какое дело. Посмотрел я работу лаборатории за последние пять месяцев. Молодцы. Идете с опережением. Эксперименты провели и даже обработку данных успели сделать. Радует, очень даже. Главное, результат видно и это прекрасно.

   - Простите, Гурий Петрович, я что-то не совсем вас понимаю. Это укор или похвала в адрес лаборатории?

   - Что ты, какой укор. Наоборот, считай, что квартальная премия вам обеспечена. Я о другом хотел с тобой поговорить, - и Мясницкий захлопнул папку с бумагами и отложив её в сторону, взглянул на Ивана. В его взгляде Иван почувствовал отеческую заботу и доброту, которую он не раз наблюдал в разговоре еще со студенческих времен.

   - Ванюша. Я понимаю, я ученый старой закваски, переживший катаклизмы лихих девяностых и сумевший по крохам сохранить тех, кто не уехал, не сбежал, а остался в родных стенах или пришел в науку не ради больших денег, а по призванию. И ты в числе тех, в кого я безгранично верил и всегда буду верить. Поэтому скажу прямо. Мне тяжело, но я понимаю, что такие как ты могут и должны сделать то, к чему мы, старое поколение, увы не готовы.

   - Я не понимаю вас, - ответил Иван, хотя что-то подсказывало ему, что проверка, как он сам про себя выразился на вшивость, закончилась и вероятно с Мясницким уже разговаривали. Правда было странно, что с ним на эту тему не говорили и согласия не получили и все же, речь несомненно шла о переходе на новое место работы.

   - Одним словом, уговаривать тебя остаться не буду, не имею права и не хочу, потому что верю в тебя, как в ученого, в талантливого ученого. Ты понял меня?

   - Да. Спасибо Гурий Петрович.

   - Об одном прошу. Сделай все, чтобы все получилось, чтобы идеи претворились в жизнь, и не было разочарования от потраченного зря времени и труда. Поэтому, чтобы не было, каких бы результатов не пришлось достичь, помни одно. Это всё наука. Она не бывает без ошибок, без неудач. И каждая ошибка, это лишь шаг в постижении истины.

   - А что ребятам сказать? - спросил Иван.

   - Мне рекомендовали сказать, что ты заключил контракт с какой-то западной компанией, ну короче сам понимаешь, совесть и всё такое, поэтому выпал на неопределенное время из среды обитания нашего института. Все, иди. Нет, постой. Как считаешь, Кувайкин потянет лабораторию?

   - Вполне. Даже лучше меня.

   - Ну, это ты брось, а впрочем, может быть ты и прав. По крайней мере, не придумает вечный двигатель, и не сбежит в какую-нибудь контору, реализовывать сей проект.

   Иван вернулся в лабораторию. В этот момент ему позвонил Асимов.

   - Добрый вечер. Как настроение?

   - Нормальное.

   - Есть положительное решение о вашем переходе в нашу систему. Что скажете?

   - Я согласен. Когда можно приступать к работе?

   - Можно завтра. Всё зависит от вас.

   - У меня на работе совсем мало документации, которая касается непосредственно моих работ, поэтому завтра могу быть. Во сколько?

   - К десяти за вами заедут домой.

   - Понял, спасибо.

   - Не за что.

   Глава 4

   В дверь позвонили, когда Иван, сидя на стуле, размышлял, чтобы еще взять с собой из вещей. Он почему-то был уверен, что уезжает далеко и надолго и вернуться назад, чтобы взять забытую вещь, вряд ли удастся.

   На пороге стояли двое в штатском. Предъявив удостоверение и сказав, что машина внизу, предложили помочь донести вещи. Иван поблагодарил, вернулся в комнату, взял обе сумки. Потом прошелся по квартире и вспомнив, что стоит перекрыть воду, открыл сантехнический шкаф и закрыл вентили холодной и горячей воды. Погасив свет, все вышли на лестничную клетку. Иван закрыл дверь и спустился вниз.

   Ехали молча. Иван вначале решил, что его везут на Волгина, но вскоре понял, что ошибся и когда водитель повернул в сторону аэропорта, понял, что как он и предполагал, его везут в другой город. Однако он ошибался. Машина вскоре свернула на трассу и затем подъехала к шлагбауму, где водитель предъявил пропуск и через несколько минут остановился возле небольшого двухэтажного строения.

   "Надо же, ни в жизнь не подумал, что так выглядит секретный объект", - подумал Иван выходя из машины. Один из сопровождающих достал из багажника две сумки и пошел по направлению к дому. Иван последовал за ним. У входа в дом Ивана встретил Асимов.

   - С приездом. О, да вы я смотрю, вещей основательно набрали, - смеясь, произнес он, глядя на объемистые сумки.

   - Товарищ, по-моему, кирпичей туда наложил, - угрюмо произнес мужчина, несущий сумки.

   - Это вовсе не кирпичи, а материалы, которые я захватил для работы.

   - Это Павел шутит так, не переживайте. Проходите.

   - Работать придется под землей? - спросил Иван и взглянув на Павла, который закатил глаза и еле сдержался, чтобы не засмеяться, понял, что сморозил глупость.

   - Возможно, придется поработать и под землей, но только не сейчас и не здесь, - шутливо ответил Асимов, - сейчас кое-какие вопросы утрясем, а там решим в каком порядке что, как и когда.

   - Ясно.

   - Да вы расслабьтесь, а то напряжены так, словно срок мотать собираетесь на Колыме и вам вот-вот арестантскую робу выдать должны.

   - Да нет, я понимаю, просто всё как-то непривычно и быстро.

   - Что делать. Служба. Вы вот ученые, а мы люди военные, привыкли всё решать быстро и четко. Но это пока, а как займетесь своими привычными делами, всё придет в норму, уверяю. Поэтому для начала давайте знакомиться: майор ФСБ Асимов Константин Николаевич. Это старший лейтенант Голиков Павел Сергеевич. Скоро руководство подъедет и введет вас в курс дела, а пока проходите в соседнюю комнату и располагайтесь.

   Действительно, через полчаса к дому подъехала машина, и из неё вышло несколько человек. Среди незнакомых ему людей Иван сразу узнал Ломова.

   - А вот и наш виновник переполоха, - воскликнул Ломов, как только увидел Ивана, - Ну что, готовы сменить спокойную