От боли из груди вырывается хрип, огненной струей плавящий и выжигающий снега, кажется, до подземных вод.
Я прихожу в себя от рывка, когда черная тварь вздергивает меня в воздух, а после швыряет вниз.
Прямо на острие возвышающейся подо мной скалы.
Надорванное крыло отказывается подчиняться, от попытки его поднять все тело пронзает болью. Взлететь не удается, но за мгновение до того, как мое тело переломает о камень, чьи-то зубы сжимаются на загривке. Очень бережно.
Меня плавно подхватывают. Красный дракон.
Отчетливо, как никогда раньше, я ловлю окутывающее тело знакомое пламя.
Тергран?!
Осознание этого приходит в ту же минуту, когда смертоносная тварь устремляется к нам. Меня рывком опускают на землю, чуть поодаль от кромки воды, резко взмывают ввысь, чтобы встретить нападение черного монстра, но в эту минуту прибрежный лед опять крошится. Солнце бьет по глазам с такой силой, что мне приходится прикрыть веки, а в следующий миг в Гранхарсена врезается темно-зеленая ярость.
Никак иначе это назвать нельзя, потому что вышедший из-под воды зверь меньше, как самый обычный дракон, но черного ударом сшибает в сторону, бросает в прочерченную нами в снегу борозду, а следом в него снова врезается… Гроу.
Осознание этого заставляет рвануться к ним, но крыло снова отзывается болью, а потом что-то происходит.
Я вижу вспышку перед глазами, вижу красного дракона, который резко разворачивается ко мне. Тело скручивает, огонь, бегущий по венам, стягивается в груди, и я падаю. Падаю уже на совершенно человеческие ладони, левую руку выворачивает болью, и все, что мне теперь остается – только смотреть. Как Гранхарсен, опомнившись, отбрасывает Гроу, полосуя крыльями его чешую.
Как тот снова бросается на него.
Оба одновременно выдыхают пламя, иссиня-черное проходит в сантиметрах от темно-зеленой чешуи, зеленое – прокатывается вдоль шипастого бока. Рычание или вой сопровождают удар такой силы, что Гроу швыряет назад. В крошево льда и воды.
Я хочу кричать, но крик застыл у меня в горле.
Гранхарсен бросается следом.
Гроу снова взмывает ввысь.
На этот раз бьет его снизу, в потоках ледяной воды и брызг кровь кажется спецэффектами. Теперь я все-таки ору, срывая голос, поднимаясь, поскальзываюсь, но все-таки бегу к ним. Драконы сплетаются в рычащий клубок и падают в воду, за миг до того, как меня накроет волной, на землю передо мной падает живой щит.
Красный дракон принимает удар воды и смотрит на меня – почти укоризненно, но я обегаю его, чтобы увидеть побережье. Вода словно кипит, но холоднее этого пламени я никогда ничего не чувствовала. Жар тела Терграна и моего собственного кажется искорками, которые вот-вот погаснут. Воздух вокруг нас дымится, а в воде мелькают когти, оскаленные пасти и чешуя.
Черный хвост рассекает воздух, чтобы плетью ударить Гроу.
Он уходит под воду.
Гранхарсен поворачивается к нам.
От рычания Терграна волосы встают дыбом, но снова взлететь он не успевает. Потоки воды раскрываются мощью зеленого пламени, готовящийся к рывку черный внезапно издает болезненный вой. Гроу взмывает над водой только затем, чтобы снова обрушиться на противника и вцепиться зубами в шею. В следующий момент в захлестнувших их волнах они уходят под воду уже вдвоем, а я слышу за спиной отчаянный крик:
– Танни!
Это кричит Леона, но я не могу обернуться, я вижу только клубящийся дымом водоворот, вода в который уходит с невиданной силой. Мне кажется, что мир разрывается на части, когда края воронки смыкаются, а потом снова соединяется в одно целое, когда из толщи воды вырывается Гроу.
Впрочем, вырывается – это сильно сказано.
Он взлетает на поверхность, чтобы упасть рядом со мной и наградить Терграна рычанием. А после – в точности таким же – иртханов. Это я понимаю, когда слежу за драконьим взглядом, зеленым, как его пламя. Оборачиваюсь: вереницы боевых флайсов кордонами растягиваются на границе города, Леона бежит ко мне.
Она врезается в меня в точности так же, как мгновением раньше драконы врезались друг в друга, обнимает, отстраняется, вглядываясь в мое лицо, закутывает в пиджак. Только сейчас я понимаю, что она босиком, а я голая. Перевожу взгляд на Гроу: он глубоко вздыхает, чешуя скользкая и дымится от горячей крови.
– Сюда! – командует Рэйнар, и я не сразу понимаю, что это приказ Терграну.
– Он не оборачивается, – растерянно говорю я Леоне. – Почему он не оборачивается?
И в этот момент начинается оборот.
Он не такой стремительный, как мой или как Гранхарсена, но зеленое пламя ударяет всей своей мощью, и спустя миг на снегу уже лежит Гроу. Я бросаюсь к нему, падаю рядом: на человеческом теле иссеченные раны выглядят еще ужаснее. Он смотрит на меня какое-то пугающе короткое мгновение, а потом закрывает глаза. Я зову его по имени, но он не отзывается, обычно смуглая кожа сейчас залита мертвенной бледностью.
Мгновением позже меня уже оттесняют медики, кто-то кричит:
– Нужно переливание крови. Срочно!
– Больница…
– Он не доедет до больницы! Слишком большая кровопотеря.
Я слушаю это как во сне. Перед глазами все плывет.
Поверх пиджака Леоны меня уже завернули в какой-то плед, попытались увести, но я зарычала так, что эти попытки тут же оставили.
Что значит – не довезем? Сознание отказывалось со мной сотрудничать, я вырвалась из чьих-то рук, шагнула к кордону окруживших его медиков. Слова доносились словно со стороны, как будто это я снова лежала без сознания или в полубессознательном состоянии, вот только сейчас у меня не было даже возможности поговорить с ним. У меня не осталось ни единого шанса сказать ему, что…
– Группа крови… – раздалось снизу.
– Третья отрицательная.
Я не сразу поняла, что слышу это не в бреду, а на самом деле.
Обернулась – рывком, чувствуя вспарывающую боль под лопаткой, прокатившуюся по плечу и ожегшую руку до кончиков пальцев.
– У него третья отрицательная. – Инаира дель Эльтертхард тоже выглядела бледнее обычного, но приблизилась к нам настолько решительно, что потеснила даже двух медиков. – Такая же, как у меня.
– Вы уверены?
– Разумеется, я уверена. Я его мать.
На этой исчерпывающей информации я судорожно вздохнула.
И присоединилась к Гроу, где бы он там ни был.
Даармарх, Огненные земли
За эти годы изменилась не только Аринта, изменилось и ее сердце. Замок, в котором я провела не так много времени, встретил меня совершенно иначе. Таэрран, которая когда-то была клеймом, теперь никого не смущала. Я была особой гостьей, и выделенные мне роскошные покои во многом превосходили те, что когда-то принадлежали участнице отбора.
Сидя на балконе, я смотрела на океан, чьи волны закат окрашивал в сиреневый и оранжевый. Завтра должен был состояться праздник в мою честь, сегодня же я была предоставлена себе самой, чтобы отдохнуть с дороги. Оно и к лучшему. В моем мире по-прежнему слишком живы были воспоминания, когда я ходила по этим коридорам наложницей. И пусть они были только воспоминаниями, пусть ходить именно по этим
