Только сейчас я осознал, как выгляжу со стороны. Вместо рослого и уверенного в себе Инструктора перед Старшими стоял напуганный послушник. Я не знал, что делать. Я явился причиной того состояния, в котором находилась Рис, пойдя на поводу у своей самоуверенности. И прибежал к Арею, чтобы тот подтер зад обделавшемуся Брату. И вместе с тем мне было плевать, как это все выглядит. Важна лишь Рис.

– Как ее спасти? – только и спросил я.

Старшие молчали. Они хмуро смотрели на смертную, даже не скрывая эманаций. И тут я понял все. В наших силах было многое. Но мы – не Создатель. Та, псевдожизнь, которые мы раньше давали матрицам, лишь тень его воли. Сами мы не способны оживлять мертвых по своей прихоти. Все должно осуществляться только в рамках описанных и озвученных правил.

Вот и самые могущественные Вратари среди всех существующих ничем не могли мне помочь. По крайней мере, так показалось сначала. Пока не заговорил Агонетет.

– Четвертая Юшка продвинулась в лечение смертных лучше всех миров, – сказал он Арею.

– Ага, тот самый открытый мир, который игнорирует Вратарей. И который не выставил ни одного солдата в бывшей битве. Скажу больше, они могут развязать войну, если мы начнем принуждать их силой.

– Тогда Картос? Механоиды в своих усовершенствованиях тела приблизились к центральным мирам.

– Не многим лучше, хотя если выбирать из двух зол…

Только сейчас я понял, что происходило. Нынешний Агонетет поменялся местами с предыдущим. Ворчун выступал в роли вопрошающего младшего брата, а Арей отвечал со спокойствием умудренного старца. Недоверие, зависть, страх за трон ушли в прошлое. Потому что и первый, и второй желали одного – сделать так, чтобы мой план сработал. А без Рис это было бы невозможно.

Старшие еще около минуты обсуждали, как поступить. Периодически перебивая друг друга или говоря фразы, о значении которых мне приходилось только догадываться. И лишь, когда Добряк кивнул, Ворчун помолчал еще пару секунд, словно выстраивая логическую цепочку у себя в голове, а потом заговорил.

– Из всех ныне живущих существ нам, – это слово он отдельно выделил, – может помочь Картос.

Управитель Верхнего Порядка и всего Мехилоса, если моя матрица не ошибалась. Она, кстати, напомнила еще много чего. Например последнюю встречу с механоидом. Благо, я обзавелся теперь новой оболочкой, а Рис Картос не видел вовсе. Поэтому разговор мог получиться. Хотя я подсознательно понимал, что все будет не так просто.

– Существует какое-то «но»?

– Картос не очень сильно заинтересован, чтобы помогать нам, – уклончиво ответил Ворчун.

– В смысле? – удивился я. – То есть мы даже не можем пригрозить ему, что закроем все обители?

Собственно, зачем так вести дела, если нельзя никого в итоге пошантажировать? Для чего, спрашивается, все это?

– В последнее время в Мехилосе неспокойно, – стал рассказывать Арей. – И Картос обратился к нам за помощью. Просил кое-что достать. И мы ему отказали. Сам понимаешь, Вратари сохраняют нейтралитет.

– Пытаются сохранять, – не стал я вспомнить историю с переселением зверолюдов, которая окончилась не сказать, чтобы блестяще.

– У нас были собственные проблемы в лице иномирцев.

До меня вдруг дошло – Арей оправдывается. Это именно его просчеты в управлении Ядром и мирами. Довольные эманации, исходящие от молчаливого Ворчуна, лишь подтвердили мою догадку. Нынешний Агонетет впервые за долгое время был в одной с нами лодке, но не смог не позлорадствовать.

– А почему Картос рассчитывал на нашу помощь?

– Потому что в случае его свержения, Мехилос захлестнет борьба за власть. Будет множество смертей, плюс очередной нестабильный мир.

– И все же мы отказали.

Теперь Ворчун чуть ли не улыбался. Хорошо, что он не был откровенным идиотом и вовремя закрылся.

– Так что по поводу того, чтобы ограничить Мехилос на вход и выход? Жители не заинтересованы в открытом мире? – закинул я удочку.

– Когда мы отозвали Вратарей, сообщение Мехилоса с соседними мирами уменьшилось, но не прекратилось.

– Замечательно, – мрачно заметил я. – Значит, у них тоже есть Сердца.

– Как минимум три-четыре, по нашим подсчетам. И они у них давно. Механоиды умнее тех же архалусов. И не используют артефакты по пустякам. К тому же, Сердца губительным образом воздействуют лишь на органику…

– Но не на механоидов, – догадался я сам.

– Не на всех, – поправил меня Арей.

– Хорошо. Итак, единственный, кто сможет мне помочь – это Картос. Другой вопрос, захочет ли он помогать?

– Все так.

– Принято.

Я развернулся, быстрым шагом направившись к выходу. Старшие даже не сразу отреагировали.

– Седьмой, мы можем подумать, как хитрее все это обставить! – крикнул Ворчун.

– У меня нет на это времени, – ответил я не оборачиваясь и вышел.

По самому замку я уже передвигался исключительно бегом. Рад был бы стартовать и от входа, но пришлось нестись до Распорядителя. А вот уже получив у него полную карту, телепортировался в Мехилос. Прямиком в зал Центра Мира. Каково же было мое удивление, когда я оказался перед Коридором Шестеренок. Это означало лишь одно – наверху стоит Ком. Как хорошо жить в неведении. Существуешь, веришь в свое всемогущество, пока не копнешь поглубже. Тогда и выясняется, что не такой уж крутой. Есть места, куда Вратарей не пускают, существуют существа, способные тебя убить. Добро пожаловать в клуб, как говорится.

– Стоять! – закричал один из таможенников и ко мне бросилось сразу несколько существ.

Я перекинул поудобнее Рис на одну руку, второй достав Грам. Первый приблизившийся ко мне, ощутил всю мощь и силу клинка. Его железная конечность упала к ногам, присыпав их вдобавок всполохами всех наложенных Покровов. Как и всегда, демонстрация силы, с которой ты не способен совладать, заставляет любое существо быстро задуматься о скоротечности жизни. В особенности своей.

– Попытаетесь меня остановить – умрете, – сказал я и, не дожидаясь ответа, зашагал наверх.

Конечно, таможня последовала за мной, однако на значительном расстоянии. Они перешептывались, переругивались, их эманации источали ужас, потому о нападении горе-стражники даже не помышляли. Видимо, рассчитывали на благоразумие Вратаря. И делали вид, что просто сопровождают меня к правителю. Верно, не можешь с чем-то справиться, сделай вид, что все идет по плану.

Вместе с тем меня кое-что смутило. Оказавшись у Коридора Шестеренок, я на короткое мгновение окинул взглядом тот самый темный Мехилос. Помнится, отсюда хорошо можно было рассмотреть Второй-Третий Порядки, а дальше Пятого приходилось лишь угадывать размеры пирамиды механоидов. Теперь же мне показалось, что ближние ярусы стали тусклее, а вот у самого подножия, напротив, виднелись яркие пятна. Неужели иллюзия? Ведь ныне у меня и зрение поострее, однако мне подумалось, что дело не только в этом. Что-то поменялось в Мехилосе. Вот и голограмма в Верхнем Порядке, красочно иллюстрирующая соответствующее время суток, свидетельствовала о правильности моей догадки. Точнее то, что голограммы не было вовсе. Механоиды начали экономить на свете? Вот уж дудки.

Преодолев