– Скажите, Александр… простите, не запомнила ваше отчество.
– Да, можно просто Алекс!
– А можно Шурик? – приподняла она бровь.
– Ну-у, да, конечно, – неуверенно произнёс он. – Почему бы и нет? Пожалуйста, как вам угодно… – опять понёс он ахинею, смутился и замолчал.
– Шурик, может быть, чай или кофе хотите? – выручила его Алиса.
– От кофейка не откажусь, буду весьма признателен.
Алиса нажала на кнопочку.
– Настасья, завари-ка нам с другом кофе!
– Это не Настасья, это Луиза. Настя в полис уехала.
– Ой, Луизушка, это ты? – сразу же изменила тон Алиса, – Дорогая, раз уж ты на кухне, то будь добра, завари, пожалуйста, нашему гостю чашечку хорошего кофе. Так, как ты это делаешь только для своих. А?
На той стороне ответили положительно, Алиса отключилась и тут же повернулась к Шурику, продолжая разговор:
– Скажите, а почему ваше выступление прервали? Вы и правда подготовили совсем не то? – она удивлённо приподняла брови.
– Видите ли, Алиса, если честно, то да, – Шурик смущённо улыбнулся, – это правда! Я, признаться, совершенно не был готов. Да, да, не удивляйтесь. Я приехал и пытался объяснить организаторам, что никак не могу выступать, но девушка, которая меня встречала, куда-то убежала… и вот, мне пришлось импровизировать.
– А почему же вы тогда сразу не ушли с конференции?
– Как вам сказать? Два момента: это репутация и, наверное, Принцип.
– Принцип? Люблю людей с репутацией и принципами.
Так они непринуждённо болтали ещё некоторое время, до тех пор, пока дверь не открылась, и, плавно покачивая бёдрами, в комнату не вошла красивая женщина с кожей цвета молочного шоколада, светлыми волосами, эффектной фигурой и в очень короткой юбке. Она была одета так, как будто принимала участие в ролевых эротических играх: корсет со шнуровкой спереди, белый передник, чулки на подтяжках в мелкую сеточку, высокие каблуки. Лицо горничной искрило лучиками лукавства, а тело орошало воздух запахами флирта и лёгких цветочных духов. Её кудри широкой волной растекались, образуя локоны, подчёркивающие прекрасное личико с хитро-грустными глазами и мягкими сочными истинно-африканскими губами. Она обернулась к Алисе, и, вопросительно подняв брови, бархатным голосом задала вопрос:
– Совсем забыла спросить, а какой кофе приготовить твоему гостю?
– Вы какой кофе будете, Шурик? – повернулась к нему Алиса.
– Я не знаю, – Шурик немного оторопел, – А какой есть?
– Есть с белой пеночкой и шоколадной крошкой.
– Может быть, сделаешь что-то попроще?
– Конечно, как пожелаешь, милая.
– Помочь? – уточнила Элис.
– Нет, я справлюсь.
– Спасибо тебе!
Луиза улыбнулась.
– Ещё чего-нибудь хотите?
– Н-нет, – неуверенно ответил он.
Луиза проницательно взглянула и вышла.
– Алиса, – шепнул Шурик. – Это ваша горничная?
– Нет, что ты, – засмеялась девушка. – Луиза часть семьи.
– Она так странно одета. Очень, я бы сказал, очень необычно.
– По-видимому, сегодня папа захотел, чтобы она надела именно это.
Саша непонимающе моргнул.
Алиса неохотно объяснила:
– Видите ли, Шурик, много лет назад муж Луизы задолжал моему папе крупную сумму денег и не захотел возвращать. А моему папе нельзя не отдавать, надеюсь, вы это понимаете. Поэтому его жена поселилась у нас до тех пор, пока тот не вернёт рублы* (деньги). Но у него всё не получалось это сделать, задолженность росла, и тогда папа предложил ему оставить Луизу у нас насовсем, тогда он простит долг. Тот думал, думал, но согласился, потому что не было других вариантов. Луиза со временем обжилась, привыкла и полюбила моего отца. А как не полюбить, ведь у неё двое детей, их нужно кормить, поить, в частные пансионы отдавать. Да ещё хочется, чтобы мобиль подарили, одели с ног до головы, отправили в косметический салон и прочее. Да и в интимной жизни они, между нами говоря, нашли друг друга, я так понимаю. В общем, с тех пор Луиза живёт у нас.
– А-а что она делает?
– Она делает всё, что ей скажут, но делает это с душой, вот в чем кайф. Сейчас такой кофе принесёт, закачаетесь, – положила Алиса руку на грудь. – Да не о ней разговор. Я же вас пригласила по своему вопросу.
– Очень интересно, слушаю вас, – тут же закивал головой Шурик, переключаясь.
Алиса надолго замолчала и крутила локон, как бы не зная, с чего начать. Глядя на это, Шурик негромко и проникновенно произнёс:
– Начните с начала, так будет понятней.
Кровь застучала у него в висках, когда Алиса кивнула, робко улыбнулась, набрала в грудь воздух и начала:
– Видите ли, Шурик… Несколько месяцев назад я рассталась со своим молодым человеком. До этого у нас было четыре года совместки. Мы часто ссорились, но всегда мирились, хотя это уже не важно. Скажу только, что мы разошлись по его глупости, он устроил скандал на вечернике, пьяный. В общем, это было нечто отвратительное. Он сказал, что я слишком худая для него, представляете? При всех наших общих друзьях и подругах, – голос её сбился, но она справилась. – Я, конечно, решила порвать с ним раз и навсегда. Но… вы знаете… мне кажется, что я до сих пор люблю его. Но, в то же время, понимаю, что это может быть привычка, – поспешила добавить она. – И я подумала, а что между нами было не то? Анализировала, размышляла и пришла к выводу, что он… наверное, он просто недостоин меня, понимаете? Просто мне даже не о чем поговорить, с ним попросту неинтересно, он, как большой ребёнок, с которым мне приходится возиться. Я устала, поймите меня. Я терпела его много лет, но больше не могу – всё, предел. В общем, мы разбежались. Но у нас общая компания, и мы иногда встречаемся. И тогда я вроде бы чувствую что-то: может, это любовь, или не знаю, как сказать, но от этого сердце разрывается, не могу понять, хочу быть с ним или не хочу. Я осознаю, что я просто-напросто не могу принять решение, но… не могу и всё, понимаете?
И от этого у меня депрессия такая началась: то плачу, то веду себя, как дура. Что я только не перепробовала, даже пить начала, потому что так проще, – она понизила голос. – Наркотики, лёгкие, конечно, пьянки, гулянки, случайные знакомства. Думала, в Аквилейский высший ликей в этом году повторно поступать, да куда там, – девушка махнула рукой. – Месяца через два экзамены, а я всё, как ватная кукла, хожу – ни до какой учёбы дела нет. Встряски не хватает, – и Алиса с жалобой в глазах посмотрела на Алекса. – Как мне разобраться в себе, Шурик, дружочек? Что мне делать?
А тот сидел, обдумывая услышанное. Было больно, было неприятно – как удар по печени, когда все нутро замирает, и дыхание застревает в лёгких. Хотя, на что он надеялся? Что она встанет на колено и сделает ему предложение что ли? Ой, малака! Ой, остолоп! Он начал обзывать сам себя, и чуть было не прослушал её последние слова. Только когда она замолчала и вопросительно посмотрела ему в глаза, он слепил какое-то подобие равнодушного лица и спросил:
– А чем, собственно, я-то могу помочь? – как бы непринуждённо, погладил подбородок дрожащей рукой Шурик.
– Как? Вы же доктор по мозгам! К кому же ещё обращаться? Я уже ездила к наркологам, к психологам, к разным шарлатанам, пока, наконец, вообще не перестала им верить. Такого наговорят! Меня один раз Луиза спасла, я хотела себе вены резать после одного психиатра. Мы с ним разругались, представляете? Он начал мне выкладывать своё гнилое мнение обо мне, причём все так подчёркнуто вежливо, как будто по книжке, с терминами и всё такое, даже вспоминать противно. И тут, спасибо боженьке, я ваше выступление услышала и подумала, что вы тот, кто мне поможет. Вы разбираетесь в том, что…
– Ваш кофе, друг мой. – Луиза прервала их разговор, неслышно подойдя по толстому персидскому ковру к их столику, поставила на него поднос с приборами и вдруг положила руку Алексу на плечо. – Надеюсь, что вам тоже понравится.
Алекс почувствовал, как от прикосновения по его телу словно пробежала волна.
– Спасибо тебе, Луиза, милая, – девушка послала ей воздушный поцелуй.
– Благодарю! – склонил голову Алекс, пытаясь разобраться в своих ощущениях.
Луиза молча кивнула, одарив их улыбкой, и, не спеша
